– Н-неет!.. – взвыл генерал, суча ногами и пытаясь отодвинуться подальше вместе с креслом от приезжего киллера. Но двигаться было некуда – спинка кресла уперлась в стену и жалобно скрипела под давлением грузного тела…
– Что с вами? – участливо спросил Виктор, прерывая контакт. – Вам плохо?
…Черная волна разбилась где-то позади и стала зловонной лужей. Как и воля того, кто исторг её из себя. Генерал был сильным человеком и неплохим воином, но вряд ли когда слышал о древнем искусстве сюнкан саймин-дзюцу – методах мгновенного гипноза противника – и о том, что воину никогда не стоит терять самообладания для того, чтобы противник не воспользовался его слабостью. Ведь гнев – это слабость, причем крайне опасная в бою. Людей надо как подавлять, так и убивать абсолютно спокойно – тем более, если ты военный и это твоя работа…
Увидев, что генерал перестал сучить ногами и в его глазах появилось осмысленное выражение, Виктор снова улыбнулся и произнес тихо, но твердо – так хозяин выговаривает щенку за незначительную провинность:
– Я приехал сюда выполнить задание – и я его выполню без помощи ваших специалистов. И предупредите их, что если они попытаются мне мешать, то умрут вместе с Легендами Зоны.
И не прощаясь вышел из учебного класса.
Тошнотворный запах болота забивал ноздри и кружил голову не хуже хирургической маски с закисью азота. Я шел вдоль едва видимых вешек, порой по колено проваливаясь в омерзительную жижу. Я давно уже перестал обращать внимание на хлюпанье воды в берцах и на то, что от холода не чувствую пальцев ног – бледному солнцу Зоны в условиях вечной осени никогда не под силу будет прогреть это болото. Онемевшие ноги и несколько жирных пиявок, присосавшихся к икрам – нормальная плата за проход. Зона всегда и за всё взимает плату.
При этом я прекрасно осознавал, что один шаг в сторону с местами подгнившей невидимой гати под моими ногами – и плата увеличится несоизмеримо. Зона – строгая учительница и не любит тех, кто относится к ней невнимательно. Болото просто равнодушно поглотит меня, смачно чавкнув и выдавив на поверхность омерзительной жижи большой пузырь, похожий на шар из жевательной резинки, который выдувает жирный и ленивый гурман после сытного обеда.
Но меня вело в сторону – и вело неслабо. Лишь усилием воли удавалось мне сохранить направление и, напрягая зрение, собирать двоящиеся вешки в единую картину. Пока удавалось… Обожженная рука, несмотря на антисептик, похоже, начала гнить, добавляя собственной вони к болотным миазмам.