– Ну так работа еще не принята, чего
ее замачивать? – для порядка возразил Алекс.
– За работу из граненых стаканов пить
будем, а пока только по рюмке для ушицы, – рассудил Авдеич.
По рюмке так по рюмке. Маханули и за
ложки. Действительно язык проглотишь, а не уха. Но чай-кофе пить не
стали, пошли на объект. Он представлял собой бассейн 5х10 в
кирпично-стеклянном кожухе, под которым оставалось еще пространство
для узкой вдоль бассейна оранжереи (по замыслу с мандаринами,
гранатами и инжиром). Пока оранжерея пустовала и носила следы не до
конца доделанной уборки. Зато все остальное: сам бассейн, сауна,
раздевалка и стойка для пивбара отсвечивали глянцем. Более того
бассейн был полностью заполнен и хотя сильно попахивал хлоркой,
привлекал своей несомненной девственностью. Хазин даже присел на
край, проверить температуру воды.
– И эти штуки тоже работают? – указал
он на два генератора волн у одного из торцов.
– Почему бы и нет? – Авдеев кивнул
своему работнику и тот включил их. Ровная поверхность воды у торца
забурлила, и сильная рябь с брызгами пошла по всей глади.
Князьки вопросительно посмотрели друг
на друга.
– Да? – хмыкнул Жорка.
– Да, – отозвался Копылов. – А
плавки?
– Ну ты и привереда! – младший князек
уже скидывал джинсы. Когда снял трусы, официантка с поварихой,
выглядывавшие из дверей мигом испарились. Алексу ничего не
оставалось, как последовать его примеру. На приглашающий жест
Авдеич с работником энергично замахали руками: не, не, не.
Идея с генераторами принадлежала
младшему князьку и раньше казалась совершенным излишеством, но
сейчас Алекс в полной мере ощутил ее не только допустимость, но и
нужность. Какой смысл плескаться в маленьком бассейне, зато, когда
ты отчаянно гребешь и не можешь ни на сантиметр продвинуться
вперед, это уже не купание, а мощное физическое упражнение. Так они
и сражались с Хазиным, каждый перед своим генератором, не желая
отступать. И пять минут сражались, и десять, и двадцать. Поняв, что
Жорка умрет, а не уступит, Алекс первым выбросил белый флаг,
позволив волне отнести себя к противоположному торцу. Когда взялся
за поручни, обнаружил, что руки его совсем не слушаются. Рядом
таким же обессиленным, выбрался на узорную плитку и дружбан.
Улыбающийся Авдеич подал им полотенца:
– Похоже, вам придется вводить здесь
должность врача или хотя бы фельдшера.