Все это я тащил в свою мастерскую, которую оборудовал в лоджии и где царствовал единолично и круглосуточно.
На этот раз находкой оказались часы. Обыкновенные каминные часы в корпусе из фанеры, с красивым большим циферблатом под старину.
Удивительным было то, что часы были абсолютно новыми, как будто их прямо с прилавка магазина взяли и поставили на мусорный контейнер.
А поскольку время было мирное, никаких «чеченских следов» еще не существовало, я спокойно взял часы, зная наверняка: что-нибудь из деталей мне обязательно пригодится.
Придя в мастерскую, я первым делом открыл заднюю дверцу часов.
Внутри лежал ключик, транспортировочный замок не был снят, и часы не могли ни ходить, ни отбивать положенное время.
Я завел обе пружины, снял замок и приготовился посмотреть и послушать свою находку.
Часы послушно затикали, и, когда большая стрелка оказалась над цифрой 12, часы начали бить.
Такого боя я не слышал никогда! Глубокий, мощный, мелодичный и какой-то торжественный бой прокатился по всей квартире, а трезвучие оказалось таким чистым, что по нему можно было настраивать инструменты, – видимо, мастер, который устанавливал механизм боя, обладал абсолютным слухом.
Жена прибежала из кухни и слушала вместе со мной этот гимн уходящего времени, а я (человек, на которого музыка действует гипнотически) просто не понимал, как три тоненьких латунных прутика, по которым били молоточки, могут издавать такую божественную мелодию.
И несмотря на свой очень скромный вид, часы с помойки заняли в доме самое почетное место.
Потом я украшал их, отделывая переднюю панель янтарем, который я насобирал на съемках под Калининградом, потом я чинил их несколько раз, потому что часовой механизм оказался никудышным, но всякий раз, когда часы отбивали положенное время, в душе моей поднималась волна радости, как будто я слушал гимн, гимн радостного расставания с прошлым, зная, что он прозвучит в будущем!
От времени отломился один прутик, издающий третий звук.
Осталось два. Мелодия оборвалась. Волшебство ополовинилось.
А чудо не может быть половинчатым.
Потом в очередной раз лопнула пружина.
И перестав бороться со временем, я купил новые, дорогие часы, которые били и четверти, и каждые полчаса, и, наконец, каждый час, отбивая мелодии Биг-Бена.
А старые часы я отнес в театр и отдал в реквизит.