– Но, госпожа Тенардье…
– Никаких «госпожа Тенардье». Бедная Клотильда, ни одной толковой идеи. Вы зря теряете время, пытаясь стать журналистом. Вам бы лучше коз доить.
Раздаются приглушенные смешки. Жертва издевательств задета за живое и с возмущением смотрит на Тенардье.
– Вы… вы… вы…
– Что? Сволочь? Сука? Шлюха? Постарайтесь найти точное определение. И если у вас нет ничего интересней, чем идиотский «Дарий и экология», то молчите и не заставляйте нас тратить время попусту.
Клотильда резко поворачивается и выходит, хлопнув дверью.
– Ах! Она идет рыдать в туалет! Никакой выдержки. А еще хочет стать настоящим репортером. Следующий. Ваша блестящая идея?
– Дарий и молодежь. Он основал школу юмористов и театр, чтобы помогать молодым талантливым комикам выбиться в люди. Предприятия некоммерческие. Вся прибыль идет на поддержку начинающих артистов.
– Слишком просто. Мне нужно что-нибудь поострее, чтобы выделиться на фоне других журналов. Что-то действительно захватывающее, о чем никто не знает. Давайте! Шевелите мозгами!
Все переглядываются, больше ничего никому в голову не приходит.
– А что, если смерть Дария… это преступление?
Тенардье оборачивается к тому, кто произнес эти слова, и видит Лукрецию Немрод, молодую журналистку, пишущую о науке.
– Что за чушь. Следующий.
– Подождите, Кристиана, дайте ей высказаться, – замечает Флоран Пеллегрини.
– Да это полная ерунда! Убийство! Может быть, еще и самоубийство?
– У меня есть зацепки, – спокойно произносит Лукреция.
– И что же это за «зацепки», мадемуазель Немрод?
Лукреция выдерживает небольшую паузу и говорит:
– Пожарный из «Олимпии», который стоял рядом с гримеркой в момент смерти Дария, заявляет, что слышал хохот прямо перед тем, как Дарий упал.
– Ну и что?
– По его словам, Дарий очень громко рассмеялся, а потом неожиданно рухнул на пол.
– Бедная Лукреция, вы что, соревнуетесь с Клотильдой по части нелепых предположений?
Журналисты насмешливо перешептываются.
Максим Вожирар, торопясь поддержать начальницу, добавляет:
– Это не может быть преступлением! Гримерка была закрыта изнутри на ключ, у дверей стояли телохранители, «розовые громилы» Дария. И кроме того, на трупе не обнаружено никаких повреждений.
Лукреция не дает сбить себя с толку.
– Мне кажется странным то, что Дарий так громко расхохотался за несколько секунд до смерти.