. Без остановки миновав билетную кассу TWA в вестибюле, я предъявил свою лицензию FAA
[2] и удостоверение сотрудника «Пан-Ам» представителю компании TWA по обеспечению полетов. Он сверился со своим манифестом.
– Ладно, второй пилот Фрэнк Уильямс, эстафетой следующий в Рим. Уяснил. Заполните это, будьте добры, – вручил он мне знакомый розовый бланк для некоммерческих пассажиров.
Я вписал нужные данные, потом, подхватив свою сумку, направился к турникету таможни с табличкой «ТОЛЬКО ДЛЯ ЧЛЕНОВ ЭКИПАЖЕЙ». Начал было закидывать сумку на стойку, но инспектор – морщинистый старичок с жиденькими усиками, – узнав меня, взмахом руки дал знак проходить.
Когда я зашагал к самолету, за мной увязался мальчонка, беззастенчиво с восторгом воззрившийся на мой мундир, сверкающий золотыми шевронами и прочими регалиями.
– Вы пилот? – с британским акцентом полюбопытствовал он.
– Не-а, всего лишь пассажир, как и ты, – ответил я. – Пилот я только на самолетах «Пан-Ам».
– Вы пилотируете семьсот седьмые?
– Было дело, но раньше, – покачал я головой. – Сейчас я на Ди-Си-восьмых.
Я люблю детишек. Этот паренек напомнил мне меня самого парой лет раньше.
Когда я ступил на борт самолета, встретившая меня привлекательная стюардесса-блондинка помогла мне уложить сумку в отсек для багажа экипажа.
– В этом рейсе мы под завязку, мистер Уильямс, – сообщила она. – Вы обставили двоих других парней, претендовавших на откидное сиденье. Кабину буду обслуживать я.
– Мне только молока, – отозвался я. – И я не буду в претензии, если вам будет недосуг. Безбилетники не смеют претендовать на большее, чем бесплатная поездка.
И нырнул в кабину. Первый и второй пилоты вкупе с бортинженером занимались предполетной проверкой бортовых систем и приборов, но любезно прервались при моем появлении.
– Привет, я Фрэнк Уильямс, «Пан-Ам», и не хочу вам мешать, – произнес я.
– Гэри Джайлс, – сказал пилот, протягивая руку, и кивнул на двоих других: – Билл Остин, номер два, и Джим Райт. Рады вашей компании.
Обменявшись рукопожатиями с двумя остальными летчиками, я опустился на откидное сиденье, предоставив им заниматься своим делом.
Не прошло и двадцати минут, как мы уже были в воздухе. Джайлс поднял 707-й на высоту 30 тысяч футов, сверился с приборами, дал отбой связи с вышкой в Орли, отстегнул ремни и выбрался из кресла. И, с небрежной тщательностью смерив меня взглядом с головы до ног, указал на свое место.