Лена чуть покачнулась, распахнула
затуманенные глаза и вдруг залилась краской по самые уши. Шея,
щеки, лоб — все пылало. Девушка зажмурила глаза и уткнулась в мою
грудь. Я растерялся, но сообразил обнять. Осторожно поглаживая
девичью спину, я мучительно соображал, что говорят в таких
ситуациях?
Женщины меня вниманием никогда не
обделяли. И после Галкиной гибели я пустился во все тяжкие,
сорвавшись в седую юность, так сказать. Но в такой передряге
оказался впервые.
Лена завозилась в моих руках, чуть
отстранилась и прошептала:
— Ты не думай… что я… сразу со
всеми… целуюсь… Не понимаю, что на меня нашло…
Черт, мне показалось, или она
всхлипнула? Только женских слез мне не хватало для полноты сюжета!
Боюсь их до ужаса!
— Лен, да ничего я не думаю! Ну что
ты! Нравишься ты мне, вот и весь разговор! — я решил зайти с
козыря, глядишь, сразу и успокоится, если поймет, что я с честными
намерениями, а не поглумиться или еще что.
И только когда произнес утешительные
слова, не вкладывая в них большого смысла, я вдруг осознал, что не
соврал ни в одной букве. Мало того, возникло полное ощущение, что
меня словно Галка благословила на счастье. В душе разлилось тепло,
а сердце отчего-то выдало чечетку и замерло, боясь спугнуть
момент.
— П-правда? — Лена замерла, не
решаясь поднять голову.
— Правда-правда! — подтвердил я,
чуть отстраняя ее от себя. — Лен… Ну прекращай, все ж хорошо, ну
что ты…
— Я… просто испугалась… — девушка
вздохнула, повела плечами, выбираясь из моих объятий, и отвернулась
от меня.
— Давай подержу, — сказал я,
сообразив, что ей неудобно приводить себя в порядок, сумка с
фонариком мешают.
Я похлопал себя по карманам и понял,
носового платка в них нет. Значит, будем прививать новому телу
новые привычки, а то и девушке помочь нечем. Лена отдала мне
тряпочную авоську и принялась вытирать лицо ладошками. Я терпеливо
ждал, когда она окончательно успокоится, чтобы поговорить о более
приземленных вещах.
— Успокоилась? Ну и замечательно, а
то придумала тоже: плакать! — я улыбнулся, глядя на девушку.
Чуть припухшие веки и губы,
покрасневший кончик носа, прядка, упавшая на лоб. Лена сделала
попытку ее убрать, но кучеряшка упорно возвращалась на место,
придавая лицу девушки шкодливое выражение.
— Не сердишься?
— Уже нет, — чуть смущаясь, ответила
девушка. — Не сержусь. А ты зачем здесь?