Они рассказывали и многое другое, о чем мужчина и женщина обычно говорят, лишь прожив вместе немало лет… и такое, о чем никогда не говорят, даже в темноте супружеской спальни, которую делили десятилетия.
Однако говорили ли они?
Этого Энди так и не узнал.
Время остановилось, но все-таки текло.
В себя он приходил постепенно. Рахманинов стих… будто и не звучал вовсе. Вики мирно спала на соседней кушетке, прижав руки к груди, словно ребенок, заснувший, произнося вечернюю молитву. Энди смотрел на нее и понимал, что в какой-то миг влюбился. Влюбился по уши и бесповоротно, двух мнений тут быть не могло.
Через какое-то время он огляделся. Несколько кушеток пустовали. В помещении оставались только пятеро участников эксперимента. Некоторые спали. Один сидел на кушетке, и аспирант – совершенно обычный аспирант, молодой человек лет двадцати пяти – задавал ему вопросы и записывал ответы на лист бумаги, закрепленный на планшете. Очевидно, участник эксперимента сказал что-то забавное, и оба приглушенно рассмеялись, как смеются, зная, что рядом кто-то спит.
Энди сел, попытался понять собственное состояние. Самочувствие – прекрасное. Улыбнулся – получилось отлично. Мышцы не болели, никаких тебе судорог. Его переполняли жажда жизни и бодрость, все органы чувств идеально настроены, он словно родился заново. Он помнил, как точно так же просыпался в детстве по субботам, зная, что велосипед ждет его в гараже, стоит на подножке, а впереди у него целый уик-энд, ярмарка грез, где все аттракционы – бесплатные.
Другой аспирант подошел к нему.
– Как самочувствие, Энди?
Энди посмотрел на него. Тот самый парень, который втыкал иглу ему в вену… когда? Год тому назад? Он потер ладонью по щеке и услышал скрежет щетины.
– Чувствую себя Рипом ван Винклем.
Аспирант улыбнулся.
– Прошло только сорок восемь часов – не двадцать лет. Так как ты себя чувствуешь?
– Отлично.
– Нормально?
– Что бы ни означало это слово – да. Нормально. Где Ральф?
– Ральф? – Аспирант приподнял брови.
– Да, Ральф Бакстер. Лет тридцати пяти. Здоровяк. Волосы песочного цвета.
Аспирант улыбнулся.
– Ты его придумал.
Энди вопросительно посмотрел на аспиранта.
– Я… что?
– Придумал. Ральф – твоя галлюцинация. Единственный Ральф, связанный с тестированием «Лота шесть», – представитель «Дартан фармасьютикал». Ральф Штайнхэм. И ему лет пятьдесят пять.