Взгляды трёх сторон пересеклись.
— Думаю, пора, — кивнул Боря, открыл багажник фургона — и
вывалил труп Боико на траурно-пепельную почву.
Альтар поморщился. Вот же... идиот.
Уверен, говорить о преданности Янко Драгомира без целого и
невредимого Боико нет никакого смысла. Всё и так ясно: собираешься
нажить себе врага и получить нож в спину — избавься от его лучшего
друга.
Однако... у медали под названием «преданность» была и обратная
сторона. Янко Драгомир сделает всё, что нужно мне, с целью искупить
свои грехи передо мной, спаси я его друга.
И сейчас, глядя на труп цыгана, который лежал под ногами Бори, я
старался приложить как можно больше усилий, чтобы подготовить свой
сосуд к пропуску Небесной Ауры осколка через серьгу Харша.
Слово своё сдержать мне всё же придётся.
— А это ещё кто такой? — Лиза, казалось, замерла на секунду,
наблюдая за трупом, который притащили Альтар Блэк и Боря. Притом
оба смотрели на меня с чувством выполненного долга.
— Это Боико, — гордо осведомил Альтар. — Один из причастных к
атаке на Имперскую тюрьму.
Лиза замолкла. Стоило ли говорить о том, насколько нелепым
выглядело их появление?..
Впрочем, я не стал заострять внимание на реакции сестры; лишь
поднялся на ноги и неторопливо зашаркал в сторону Боико. Осколок,
что секунду назад был заключён в серьгу Харша, стал медленно
поглощать в себя всю энергию, оставшуюся после Янко Драгомира.
Артефакт позволял мне без особого вреда для тела вбирать буквально
каждую песчинку силы на поле боя.
...пылающие деревья, тем временем, медленно затухали. Крыша
особняка, да и всё остальное вокруг. Огонь, пожирающий их, угасал,
оставляя за собой только лишь разрушения. И теперь от пламени не
осталось ничего, что могло бы сопровождать собой высокую
температуру, смог и дым.
Оглядываясь по сторонам, я подходил всё ближе к трупу, но в
какой-то момент меня неожиданно чуть повело, и я удержался на ногах
лишь потому, что Владислав схватил меня за руку.
— Осторожнее, господин Орлов.
Да, сейчас меня можно было смело трогать. Ёмкость камня
позволяла сдерживать всю Ауру, что впитывалась в артефакт.
Рухнув на колено перед Боико, я прислушался к себе — точнее, к
левому уху, на котором зияла небольшая потёртая серьга. Пожалуй, в
этом осколке было меньше Ауры, чем я рассчитывал. Вот только...
даже в таком состоянии я мог поглотить боль Боико настолько,
насколько это было необходимо.