— Ты не знаешь, на что способна моя семья, когда речь идёт о
близких... — Дмитрий парировал уверенно, однако щека его продолжала
краснеть. — Отец редко бывает в ярости, но как только ему стоит
насолить, случается страшное. Эраст мог присоединиться к нам, но
выбрал путь пустышки.
— Твоё право так думать, Дим, я при любом раскладе поддержу
брата... — подзывая одного из бойцов ордена, Лиза отвернулась в
сторону лежащих на земле орденоносцев. — Но разговаривать я больше
не намерена. Лучше поможем раненым.
Дмитрий не стал спорить — испытующе посмотрел на Лизу и
направился к машинам.
***
— Сколько бойцов потеряли, Иван Эдуардович? — я поглядел на
Князина, стараясь не заострять внимание на состоянии Боико. Парень
не успел «проснуться», как в ту же секунду был связан орденоносцами
и посажен в один из автомобилей.
Думаю, им есть что обсудить с Янко и остальными.
— Твоя печать оказалась очень полезной, Эраст, — старик и сам
был сильно ранен, однако не давал себе права расслабляться. — Мало
кто это заметил, но... я отчётливо видел, как особый покров не
позволил многим погибнуть.
Он прав. Печать Богини Асхалы стала ключевым моментом в
сражении. Волна пламени сожгла бы всех дотла, не будь я готов к
этой атаке.
— Да, но вы не ответили, — я скосил глаза на Князина.
— Около тридцати человек, Эраст, — наконец ответил он. —
Остальных, раненных, увезли люди Бисфельдов.
Тридцать человек из сотни, значит.
...возня с трупами продолжалась до самой поздней ночи. Я не стал
отъезжать далеко от места сражения, пока окончательно не убедился в
том, что каждый раненый боец был увезён из этого места. И только
позже, когда всё завершилось, дал указание отправиться всем
выжившим в штаб-квартиру ордена Щита на втором кольце Московии.
— ...что будешь делать с цыганом? — Князин смотрел на меня,
когда мы выходили из автомобилей и шагали в сторону главных ворот
здания. — Мы могли бы убить их на виду у всех. Устроить
показательную казнь ублюдкам.
По моему лицу пробежалась тень. Ну, разумеется, старик не
захочет видеть их живыми после всего случившегося. Вот только... не
для этого я одного из них на время от смерти избавил.
— Знаете, что значит быть свободным для этих людей, Иван
Эдуардович? — взгляд мой оставался расплывчатым, направленным
куда-то в пустоту.
Старик поглядел на меня с вопросом.