Говоря откровенно, он единственный
из этого сборища выглядел похожим на ученого и того, кто
действительно заботился о постижении каки-то истин. И это меня
пугало больше всего. Потому что ему я бы и сам поверил.
Эребус с готовностью кивнул и жестом
подозвал распорядителя. Тот вынес из темноты несколько длинных
тубусов, в каких обычно носят карты или чертежи.
— Вот, прошу внимания, — он
откупорил первый тубус и вывалил на стол какую-то бумагу. Это не
было похоже ни на чертеж, ни вообще на что-либо из ранее мной
увиденного. Какие-то символы, расчерченные на клеточки квадраты с
причудливыми знаками...
— Что это? — шепнул я Луцию.
— Звездная карта господина
Оболенского, сделанная по заказу его матери в день его рождения, —
пояснил за дисциплинария Эребус. — Тогда я лично делал этот
заказ.
Советники повставали со своих мест и
уставились на символы. В отличие от меня, они явно что-то в этом
смыслили. Друзилла равнодушно хмыкнула.
— Ничего особенного, почтенный
Примоген, — проворчала она. — Да, в шестом и десятом Домах большие
риски, но карта совершенно обычная.
— Вот именно! — возведя палец к
небу, воскликнул Эребус. — А теперь посмотрите на эту карту...
Он вытащил следующую бумагу,
размером с четыре ватмана. В отличие от первой, эта была выполнена
чуть менее аккуратно. Зато на полях я заметил множество подписей,
заметок, каких-то стрелочек и указаний...
Увидев начертанное на второй карте,
советники переполошились.
— Совершенно другой расклад, верно?
— Триумфально улыбнулся Эребус и ткнул на заголовок карты. — Это
звездная карта Владимира Анлреевича Оболенского, которую я сделал в
конце июня этого года. Когда выяснилось, что юноша носит на себе
печать Тьмы. Смотрите, почтенные коллеги. Смотрите внимательно!
А вот сейчас Друзилла действительно
напряглась. И без того сморщенное, как урюк, ее лицо и вовсе
превратилось в одну большую складку.
— Этого не может быть, —
безапелляционно заявила она. — Подобное попросту невозможно. Это
карта другого человека.
— Конечно, я тоже так подумал.
Подумал, что ошибся в расчетах или использовал неверные данные. Но
нет, Прима! Я трижды переделывал карту, по двадцать раз все
перепроверял — а вы знаете, я щепетилен в подобных вопросах. И
всякий раз я получал эту картину.
Отец Вергилий нахмурился.
— Крайне редко, но все же схемы
карты могут меняться. Это зависит и от положения светил на
небесах... Хотя, разумеется, такие случаи редки, если не сказать,
хрестоматийны... Но карта действительно выглядит так, словно
принадлежит иному человеку.