- Я тоже пойду.
Киргиз нахмурился, открыл рот, будто собирался что-то сказать,
потом передумал, пожал плечами и крикнул:
- Швед, остаешься за старшего, - распорядился он. - Разобьете
лагерь, обеспечите безопасный периметр. Мы вернемся по темноте, так
что не вздумайте палить, пока не убедитесь, что это не мы. Всем все
ясно?
- Ясно, - кивнул Швед. – Сделаем.
Стрега подошел к Якудзе и что-то прошептал ему на ухо, потом
добавил уже вслух:
- Слушаетесь Шведа, пока меня нет, ясно?
Но Толик мог бы поклясться, что слова, произнесенные Стрегой
шепотом, носили совершенно иной смысл, чем те, что он сказал во
всеуслышание.
- Ясно, босс, - ответил тем временем японец, и хлопнул главаря
по плечу. – Все сделаем, как скажешь.
Мародеры провожали взглядами своих предводителей, пока те не
скрылись за деревьями.
- Как думаешь, вернутся четверо? – негромко спросил Халиф у
стоявшего рядом Крюка.
- А мне почем знать, - фыркнул тот, потом повернулся к Шведу: -
Ну, что, давай распоряжайся, раз повышение получил! Чего Монолит из
себя изображаешь?
И, под руководством светловолосого здоровяка, мародеры занялись
развертыванием стоянки.
В полном изнеможении Буль и Хомяк опустились
у корней чудовищно толстого дерева в огромной
по диаметру, но неглубокой впадине, поросшей невысокой
травой с маленькими круглыми листиками. Трава была мягкой
и нежной на ощупь, и Штык, постепенно обретающий
контроль над своими мышцами, с наслаждением зарылся в нее
лицом.
В голове медленно зарождался источник чудовищной боли.
Впереди было жуткое похмелье и всего его синдромы уже
потихоньку пробовали свои силы где-то в самом центре черепной
коробки. Медленно возвращалась способность соображать. Говорить все
еще не получалось, но, сделав несколько попыток,
он сумел, наконец, издать горлом слабый звук.
— Мой генерал, как вы? — тяжело дыша
и утирая пот с лица рукавом, спросил Буль.
— А ведь мы ночью уж было решили, что вы —
того. Вы как стрелять начали, у Хомяка вдруг башка
заболела, а мне — такой кошмар привиделся, что
я сразу подскочил и за автомат схватился. А они
с другой стороны уже лезут. А Хомяк потом очухался
и гранаты мне притащил. Отбились, в общем. Вас нашли,
а вы — не шевелитесь, и даже
не дышите.
— А Буль сказал, что это я виноват. Что из-за
меня вы погибли, — тут же наябедничал Хомяк.