Буль и Хомяк убирались внутри дома, а после короткого
обеда все той же кашей, Крот уложил Буля на нижний ярус
нар, и принялся гладить его по ногам каким-то красным
пластичным куском то ли глины, то ли смолы. Через
несколько минут этих манипуляций, лицо Буля покраснело
и покрылось каплями пота, а на коже вокруг черных
полос начало выступать черное кремоподобное вещество. Крот обтирал
ноги Буля тряпкой, вымоченой в каком-то растворе, потом
растирал насухо другой тряпкой, и вновь принимался
за свой странный массаж. Через некоторое время лицо Буля
разгладилось, он зевнул, закрыл глаза и вскоре начал
тихонько похрапывать.
— Вот так, — сказал Крот, присаживаясь
за стол, — надо теперь делать каждый день. Тогда
у нашего ефрейтора будет возможность сохранить ноги.
Штык, погруженный в свои размышления, лишь слабо кивнул в
ответ.
Тощий шел торопливо, иногда останавливаясь, чтобы свериться
с картой. Если бы не она, мародеру вряд ли
удалось бы уйти так далеко. Толик здорово разозлится, когда
обнаружит пропажу, ведь он так заботливо отметил на карте
почти все обнаруженные на пути к озеру аномалии
и прочертил безопасный путь. Злорадная ухмылка скользнула
по губам Тощего, но тут же исчезла. Оглядываться,
в ожидании погони, он перестал уже пару часов назад,
когда убедился, что его уход остался незамеченным, но страх
перед братьями-главарями ледяным комком сидел в груди.
Карман куртки Тощего увесисто оттягивали болты и гайки,
которыми мародер постоянно проверял местность впереди. Пусть
он не умеет, как Чуб или Якудза определять аномалии,
но тоже не первый день в Зоне, хотя очень надеялся
свалить из нее в самое ближайшее время. Только вот
заберет артефакты, что встретились, когда банда направлялась
к линяющему лесу, а потом доберется до Периметра.
Ему одному барыша с артов вполне хватит, чтобы уехать подальше
от Зоны, и осесть в каком-нибудь провинциальном
городишке, где Толик с Киргизом не смогут его найти.
Начинало темнеть, идти становилось все труднее. Надо было
устраиваться на ночевку. Тощий вышел на небольшую полянку
и огляделся в поисках подходящего дерева, на котором
можно было бы устроиться на ночь.
— Замри, сука! — раздавшийся справа, из-за кустарника,
незнакомый голос едва не заставил Тощего подпрыгнуть.
— Руки подними!
Мародер послушно выполнил приказ. Он не видел
говорившего, но был уверен, что стоит только выказать
неповиновение, как тут же последует смертоносное
наказание.