— Прибыли, — отвлек меня от рассуждений голос милорда.
Меня спустили с коня.
— Спасибо вам, — проговорила я — и стала снимать с себя
плащ.
— Что вы делаете? — раздраженно пророкотал
мужчина.
— Мы же явились домой не вместе и с разных сторон, —
холодно-то как! — следовательно, мне весьма проблематично будет
объяснить, почему я пришла в вашем плаще. Держите.
— Бегите скорее!
А теперь бархатные нотки в голосе…
Я и пошла. Стараясь идти ровно.
Дом был ярко освещен огнями. В нем кого-то ждали — и мне
на секунду стало жаль, что не меня…
— И все-таки эта новая Вероника — его любовница, —
услышала я голос Каталины, когда шла по коридору мимо столовой, где
ели слуги.
— Да с чего ты взяла? — Это уже Оливия.
— Ну, какая с нее прислуга? — насмешливо проговорила наша
повариха. — Смешно. Она ведет себя как хозяйка. И мальчишки эти… С
ними тоже все непонятно. Может, это дети милорда?
— Не знаю, — не сдавалась Оливия. — Всяко может быть. Но
первую ночь госпожа Лиззард провела у себя в комнате. А милорд —
как я понимаю — у себя. Правда, Джон?
— Правда, — раздался голос старого солдата. — Только не
стал бы милорд вводить в дом любовницу. Непорядок это.
— Но сейчас-то их обоих дома нет, — никак не могла
успокоиться Каталина.
— Мало ли у кого какие дела, — это уже был голос мужа
Оливии, Натана. — Вряд ли они любовники. Вы вспомните, что было,
когда летняя экономка, молоденькая эта… госпожа Вероника,
пробралась в спальню милорда. Как он с утра гневался, когда ее у
себя обнаружил. Какой крик стоял!
— Конечно, он гневался. Он же прибыл домой изумительно
пьяным. А она, девочка-дурочка, этим воспользовалась… А милорд —
как любой мужчина — привык выбирать сам… — возмущенные объяснения
Джона.
— А вы заметили, что у экономок — и у той, и у этой —
имена одинаковые? — спросил Натан.
— И к чему бы это? — добавила
Каталина.
— Совпадение! — решительно заявила Оливия.
Я покачала головой — вот что случилось с моей тезкой…
Интересно, с чего девочка в постель-то к милорду Верду полезла? С
какой такой неземной любви? Хотя… Я вспомнила мужчину: его плавные
словно бы и неторопливые движения, взгляд темных глаз, волосы
практически серебряного цвета…
Так, матушка. Стоп! А то так можно много до чего
додуматься! Я помотала головой, прогоняя вредные мысли, перестала
подслушивать и отправилась наверх, в свою комнату.