БОЦМАН: Какой дурак!
ГОЛОСА ЗА КАДРОМ: Господь, помилуй нас!
ГОЛОСА ЗА КАДРОМ: Мы тонем! Тонем!
Крупный план: Ариэль[2]в синей купальной шапочке и горнолыжных очках с зеркально-радужными стеклами. Нижняя часть лица выкрашена синим гримом. На нем дождевик из полупрозрачного полиэтилена, разрисованный пчелами, бабочками и божьими коровками. За его левым плечом причудливая тень. Он беззвучно смеется, поднимает над головой правую руку в синей резиновой перчатке. Сверкает молния, гремит гром.
ГОЛОСА ЗА КАДРОМ: Помолимся!
БОЦМАН: Что вы сказали?
ГОЛОСА ЗА КАДРОМ: Идем ко дну! Мы тонем!
Погибнем вместе с королем!
Прыгайте в воду! Плывите к берегу!
Ариэль запрокидывает голову и раскатисто смеется. В обеих руках, затянутых в синие резиновые перчатки, вспыхивают и гаснут огни мощных фонариков. Экран выключается.
ГОЛОС ИЗ ЗАЛА: Что такое?
ДРУГОЙ ГОЛОС: Электричество отрубилось.
ЕЩЕ ОДИН ГОЛОС: Наверное, где-то метель. Повредило линию передачи.
Полная темнота. Непонятные звуки снаружи. Крики. Выстрелы.
ГОЛОС ИЗ ЗАЛА: Что происходит?
ГОЛОС СНАРУЖИ: Заблокировать входы и выходы!
ГОЛОС ИЗ ЗАЛА: Кто здесь главный?
Еще три выстрела.
ГОЛОС ИЗ ТЕМНОТЫ В ЗРИТЕЛЬНОМ ЗАЛЕ:
Не двигаться! Всем оставаться на своих местах! Сидеть тихо, не дергаться! Голову не поднимать!
Понедельник, 7 января 2013
Феликс чистит зубы. Потом чистит другие зубы, искусственные, и вставляет их в рот. Хотя он наложил адгезив, вставная челюсть держится плохо; возможно, рот усыхает. Он улыбается: это иллюзия улыбки. Притворство, игра, но кто об этом знает?
Раньше он позвонил бы своему стоматологу, его записали бы на прием, усадили в роскошное кресло из искусственной кожи, над ним склонилось бы сосредоточенное лицо, пахнущее мятным зубным эликсиром, умелые руки взялись бы за блестящие инструменты. Да, я вижу, в чем тут проблема. Сейчас все исправим. Словно идет речь о его машине во время сервисного осмотра. Возможно, ему даже выдали бы наушники, чтобы слушать музыку, и предложили бы легкое успокоительное.
Но сейчас он не может позволить себе дорогих стоматологов. Только самых бюджетных. Стало быть, он заложник своих ненадежных зубов. Это нехорошо. В грядущем финале все должно быть безупречно. Зуба… Забава наша кончена. Если он вдруг собьется, если хоть одно слово прозвучит неидеально, если нарушится артикуляция, волшебства не получится. Зрители станут покашливать, заерзают в креслах и уйдут с представления в антракте, тогда ему придется до дна испить чашу унижения, при одной только мысли об этом бросает в жар. Это смерти подобно.