Напарник поднимает раскрасневшееся
лицо с местами прожжённой кожей и смотрит на меня тупым взглядом.
Сидение в коконе не пошло ему на пользу. Бедняге, конечно, далеко
до тех освежёванных туш, что даже кричать не могли, но всё равно
хочется отправить его к врачу.
— А смысл? — в конце концов, выдаёт
он. — Ты текст не читал? Это сраное логово на пятерых рассчитано.
Нам конец. Нас здесь сожрут…
— Друг мой, Донни, ты просто не
знаком с беспощадным русским фольклором. Я, как тот Колобок, от
псов и птиц ушёл, от жуков ушёл, и будь уверен, от погани, засевшей
в этом славном заведении, тоже уйду.
— Какой нахер Колло-бокк? — он аж рот
приоткрывает.
— Разумный голем из теста,
сечёшь?
— Что?
— Не бери в голову, — я стряхиваю
пепел. – Ты, главное, не мешайся и спину мне прикрывай, а я нас
отсюда выведу живыми. А теперь руки в ноги и двинули. Не хочу
сидеть на открытом месте, а то официанты заявятся.
— Какие официанты? — окончательно
теряет связь с реальностью любитель фламинго.
— Со шведского стола, конечно. Хотя,
стой. Там же их нет, как раз. Чёрт. Такую метафору мне загубили.
Ну, теперь им точно хана.
— Ты — ненормальный, Егерь, или как
там тебя.
— А ты повторяешься, друг мой,
Донни.
Я затаптываю ногой тлеющий окурок и
иду налево.
Что такое дом престарелых рядом с
Уайтклэй?
Во-первых, это ложь с порога. Потому
что назван он Золотые Сосны, а никаких сосен тут нет и отродясь не
было. Во-вторых, это, мягко говоря, не элитное заведение, не пять
звёзд. Я бы сказал, ровно наоборот — абсолютный минимум качества,
который можно предоставить клиенту и не улететь за решётку за
жестокое обращение со стариками. Такой уж тут контингент жителей —
непритязательный и совсем не зажиточный. В-третьих, это одноэтажные
здания, обшитые унылым коричневым сайдингом. Ассоциации по цвету
наклёвываются вполне очевидные. Три постройки соединены друг с
другом с торцов крытыми коридорами. Есть и четвёртое здание,
стоящее наособицу. Такое же низкое и дерьмовое.
Именно к нему я и приближаюсь, а за
мной ковыляет Дональд, повесив голову на грудь. Замерев у двери, я
щёлкаю перед лицом моего спутника пальцами, и тот вздрагивает.
— Донни, — любезно говорю я, —
загляни к себе в наполовину растворённые джинсы и найди там яйца.
Они тебе сейчас понадобятся. Мы заходим внутрь, и ты, напоминаю,
прикрываешь мне спину.