Его глубоко
посаженные, поросячьи глаза опасливо бегали по мне и всему, что нас
окружало.
— Тупое
имечко, Боб, — тихо бросив, я немедля стал исследовать
территорию.
Надо
сказать, камера, по виду, была рассчитана всего на двоих
арестантов. В пользу этого довода говорило всё: и присутствие двух
вмонтированных в стену и пол металлических спальных мест, одной
раковины с пластиковым зеркалом и средствами гигиены на двух
человек, а также пары стульев, что только своим видом походили на
деревянные, а на деле же оказались изготовленными из «пустотелого»
металла. Помимо прочего, меня немного порадовало наличие
обособленного туалета с хоть какой-то хлипкой дверью.
Дарованная
жилплощадь, на зависть нищенской прослойки населения Симиса,
представляла собой тридцать — тридцать пять освещенных квадратных
метров сухости и тепла. Напрягало единственное: отсутствие окон,
яркий люминесцентный свет и общий антураж места заключения. Вместо
типичного кирпича или блоков, стены и пол оказались покрыты
квадратной керамо-металлической плиткой, размером тридцать на
тридцать сантиметров. Её цветовая гамма ограничивалась множеством
оттенков мышиного серого цвета.
— Ущербно
и, пожалуй, угнетающе, — охарактеризовал я внешний облик нового
пристанища.
Буквально
за пару минут, мне удалось осмотреть и потрогать всё, что имелось в
свободном доступе. Вывод был однозначен — тюрьма. Попытка вспомнить
последнее дело, окончилось провалом. Нет, в памяти остался момент,
как вместе с Дорой я пытался сбагрить её знакомому срезанный с
трупа контрафактный имплант, а вот что-то конкретное или то, что
было после увы не припоминал. Головная боль и каша в черепе не
располагали к чётким выводам на основе причинно-следственной
связи.
Вернувшись
на кровать, массируя виски, я бросил взгляд на затравленного
соседа. Тот, казалось, вообще не вдуплял где очутился.
— Ты
помнишь, как оказался здесь?
— Где
здесь?
Даже по
встречным вопросам можно сказать, что этот тип реально
БОБ.
— Ответь на
вопрос, — в моём голосе не было раздражительности, лишь вселенская
усталость с толикой безнадёжности.
— Не помню,
— толстяк надул губы и демонстративно укрылся одеялом с
головой.
— Значит не
я один такой.
За прожитые
годы, мне не раз приходилось встречаться с многими видами химии,
чей эффект был аналогичен испытываемому, но копать глубже и строить
псевдотеории по этому поводу посчитал, минимум, глупым и не
бессмысленным. Куда больше интересовал вопрос, благодаря кому меня
поймали, а точнее — кого именно следует благодарить?!