***
Когда мы в впятером оказались
в камере, все сразу погрузилась в омут тяжёлых дум. На фоне
упаднических настроений разговор как-то не клеился.
— Что будем делать? — задала
вопрос Зои, выступая от лица сразу всех девчонок. — Мародёр, ты же
понимаешь, что с каждым днём заходы Психа только будут
усиливаться.
— Он не отстанет от нас, —
закивала Роуз, соглашаясь с озвученным мнением.
— Надо с ним кончать, —
воинственно задрала кулачок Алина.
Вот только я уже не первый
день наблюдаю за сёстрами, пытаясь понять, за что эти пигалицы
угодили в экспериментальный блок, и уверен, что девочки ещё те
тёмные лошадки, вероятнее всего, с кровавым прошлым. Уж больно
специфически они двигаются, постоянно смотрят по сторонам, играючи
вертят пластиковый нож из ИРП и, вообще, выделяются. Наблюдая за
Роуз и Алиной, я невольно вспоминал наёмников ЧВК или же движения
тех же бойцов Арасака.
— Марика, Зои, Алина, Роуз,
ваша задача — визуальное наблюдение, — я кивнул на выход из
камеры.
— А чем будешь заниматься ты?
— вопрос был задан всеми единогласно, отчего представители
прекрасного пола стали весело переглядываться.
Впервые после случившегося в
общей зоне, на их лицах появились улыбки. Скорее всего —
это нервное.
День
пятый.
Ночь оказалась тяжёлой для
всех обитателей семнадцатого блока. Моя соседка по койке, завладев
единственной подушкой, в попытке абстрагироваться от чужих криков,
прятала под ней свою зеленоволосую макушку. А всё дело было в
безумных воплях, стонах и иных признаках стремительно
развивающегося психоза. Как оказалось, многим не хватило
психотропных веществ, содержащихся в протеиновых батончиках ИРП.
Порой мне самому чудилось, будто заключённые лезут на стены своих
камер. Это была поистине жуткая, бессонная ночь.
Душераздирающие крики
прекратились только ближе к подъёму. После инцидента с Психом,
царящая в блоке и без того угнетающая атмосфера, стремительно
становилась лишь тяжелей. Многие, неожиданно для себя, открыли
глаза, осознав, что до Чёрной Альфы доберутся далеко не
все.
Минувший день и ночь принесли
минус четырнадцать от общего числа арестантов, и теперь, жителей
экспериментального — семнадцатого блока насчитывалось не сорок
девять, а тридцать пять. Первые два безвестных юношей пали от рук
Рони, ещё на первых парах развивающегося психоза. Третьей
окочурилась многоразовая дама из компании неуравновешенного, ну а
следующим сей бренный блок с концами покинул Питер — с помощью его
головы Вудман устроил самопальный фейерверк. Последние десять
заключённых не справились с отсутствием блокираторов, выгорев за
какую-то ночь. Уверен, их мозги превратились в кашу.