***
— Мародёр, — захрипела рация
на прикроватной ветхой тумбочке. Не успел я ответить, как она вновь
заговорила, — не знаю, слышишь ты меня или нет, но в тридцать
втором секторе, около «Триппер бара» кучкуются быки Сухого и
Хованского. Походу, намечается заруба. По инфе, Коготь тоже там
будет. И это, — говоривший медлил, — будь осторожней. Не один ты на
него охотишься.
Сон мгновенно
улетучился.
Приняв сидячее положение, я
попытался осознать, что только что услышал из динамиков
рации.
Банды Сухого и Хованского уже
не первый год терроризируют смежную территорию, пытаясь оттяпав
лакомое место — Триппер бар. Такое красноречивое название придумали
заведению клиенты публичного дома, находящегося на пересечении улиц
восьмой и портовой. Красноречивым оно стало, потому как после его
посещения, зачастую, без букета оттуда никто не возвращался. К
сожалению, в контексте промысла, местные имели в виду ни разу не
цветы.
Проверенный информатор из
числа попрошаек, зарекомендовал себя исключительно с положительной
стороны. Учитывая широкую сеть мелких подчинённых, этот парень
первым узнавал о любых движениях на территории нижнего Симиса.
Помимо прочего, Эд, так его звали, периодически подкидывал мне
недурственные заказы от частных клиентов, личность которых, часто
оставалась для меня неизвестной. Главное — косяков с его стороны не
было, что в свете уже моей сферы деятельности, считается редкостью.
Доверие — дело своеобразное и небыстрое. Заслужить его непросто, а
потерять можно за секунду.
Спешно схватив заблаговременно
собранный рабочий портфель, через минуту я уже шёл по грязным
ночным улицам нищенского квартала, именуемого «Вечной стройкой».
Над головой потрескивали редкие уличные фонари, нос раздирал
сладковатый запах гниения, исходящих из переполненных, замызганных
мусорных баков. Где-то позади заворочался бедолага, что неудачно
выбрал место для лежки. Если не замёрзнет, его, вероятнее всего,
загрызут крысы, которые в трущобах на удивление откормленные.
Нетрудно догадаться почему, неправда-ли?! Этому, к слову,
способствуют группировки, что, не заморачиваясь, неосмотрительно
выбрасывают в этих местах разного рода биомассу.
Как не спешил, но добраться в
указанный квадрат до начала бойни мне было не суждено — на улицах
уже успела пролиться кровь. Намётанный глаз сразу выхватил следы
взрывов. Где-то валялись оторванные конечности, исковерканные
протезы. Кузова припаркованных старых колымаг были изрешечены
характе́рными для огнестрела отверстиями. Незаметно для простых
обывателей орудовали стайки малолетних начинающих падальщиков, что,
действуя группками, утаскивали конечности и трупы неудачников в
непроглядно чёрные переулки. Уверен, там они занимались
расчленёнкой, ища в телах почивших бандитов импланты и иное
пригодное для продажи железо. Мёртвым они были уже ни к чему, в то
время, когда для таких детей улиц — это средство прожить, не
голодая лишнюю неделю, а если прямо вообще повезёт и вовсе
месяц.