Обуза для невыносимого - страница 14

— Ага. Он еще и шутник!

Далее примечание автора:

«Терпи, коза…» * — отрывок из произведения К. Чуковского «От двух до пяти»:

Мать причесывает четырехлетнюю Люду и нечаянно дергает ее волосы гребнем. Люда хнычет, готова заплакать. Мать говорит в утешение: «Терпи, казак, атаманом будешь!» Вечером Люда играет с куклой, причесывает ее и повторяет: «Терпи, коза, а то мамой будешь!»

— Располагайся, — закидывая рюкзак девушки в свободную комнату и подождав, когда она доковыляет сама, я закрываю за ней дверь.

Дойдя до кухни, сразу открываю бар. Налив себе вискаря и плюхнув пару кубиков льда, усаживаю свое туловище за стол. Зачем я согласился, я еще могу себе объяснить — бабки лишними не бывают никогда. Хотя, не скажу, что я в них пипец как нуждаюсь. Скорее всего, что-то внутри подсказало, что девушке стоит помочь… А вот на кой хер домой ее приволок — загадка.

Сто процентов у этой мелкой под толстовкой спрятан ствол. Без оружия за поясом на месте девчонки к левому мужику я бы домой не поперся. Но с другой стороны, мне нужно было отвезти ее в больничку. Вдруг она так сильно приложилась, что заработала сотрясение и вообще не соображает, что творит.

— Меня Лиза зовут.

Девчонка появляется на кухне и садится напротив меня. Голос у нее какой-то не очень уверенный. Опять врет? Точно так же как и про мужа, от которого бежит? Чутье мента мне подсказывает, что история ее лишена криминала, но там явно что-то поинтереснее, чем супруг-абьюзер. У такой милашки явно другие секретики водятся в закромах.

Сняв шапку и очки, она собрала свои волосы в хвост. Или другого шмотья с собой нет, или все же побаивается меня, поэтому не переоделась. Я бы тоже так поступил. Если уж бежать из квартиры незнакомого мужика, то лучше делать это при полном параде, чем в атласной пижамке. Ну, или в чем там сейчас по дому разгуливает молодежь.

Рассматриваю ее, не стесняясь. Даже вырядившись как бомж, девушка ничего такая, симпатичная. Аккуратный носик, маленькие естественные губы, зеленые глаза. Глаза, сука, как я люблю — глубокие бездонные под цвет океана. Даже голос приятный, когда она не пытается басить как мужик. Только с прической какая-то херь. Одинокая белая прядь у виска на фоне кофейных волос как не пришей рукав.

— А можно и мне, — вскидывает подбородком в сторону моего стакана, — немного налить? — Еще чего… Тебе лет-то сколько, мелкая? — Если я от мужа у вас прячусь, значит, достаточно. — Тьфу, — прыскаю я, а девица и бровью не ведет. — Чайник поставь. Молока нет, зато сливок жопой жуй. — Чай не успокаивает. В отличие от алкоголя. — Вот доберемся до… как там.. Ну, куда там тебе надо? — В Подольск, — уверенно чеканит она. — Так вот, когда прибудем в твой Подольск, тогда и расслабишься. А пока только чай. Кстати, а кто у тебя там? Родители что ли живут? Если ты домой сбежать собралась, то затея — херня, первый делом благоверный к родакам твоим поедет. — Нет. Это я так, запутать следы. Гостиница там неприметная есть. «Олимп» называется. Я номер забронировала. А оттуда дальше поеду. — Во-от оно как… В целом, есть в этом смысл, если у девушки реально муж идиот, то пару таких остановок в разных городах, и он ее не найдет. Да и мелкая тоже молодец, мыслит здраво. Я бы даже сказал, разумно. Значит, сотрясения у нее точно нет. Мозг все еще при ней. А раз так, сто процентов, у нее с собой пистолет. — Выезжаем в семь утра. И вот еще что, — допив содержимое, я ставлю стакан. — У тебя что, пушка с собой? Испуганный взгляд как у котенка, которого спалили, когда он хозяину в тапки ссал. Ротик девицы вроде приоткрывается, но она ни слова не говорит. — Значит, есть… Ладно, если очкуешь, что ломиться к тебе буду, закройся на ключ. Но это лишнее, я не обижаю малышей. И вот еще, не по делу — это что, такая мода сейчас? — Это не краска, а седина, — машинально проводит рукой по волосам, натыкаясь на мой заинтересованный взгляд в ее белесую прядь. — Стресс. А у вас что, псориаз? —Че-его? Где? Я сразу представляю себе худшее в завершение этого говеного дня, еле сдерживаю порыв сорваться с места и подскочить к зеркалу. Какой псориаз? Але? Где? — Ну, вот, — тычет в мой ожог. — На тебя что, никогда горячий кофе не проливали? — рявкаю я. — А псориаз ты в глаза вообще видела, дурында? — М-м… нет. Налив себе еще на пару глотков вискаря и оставив свою гостью на кухне, я отправляюсь в ванную. Залив после душа ожог какой-то противовоспалительной херотой, валю спать. Утром первым делом пишу Максону, что меня сегодня можно не ждать. А покрутив в руках сверток заработанного мной за вчерашний день бабла из пятитысячных купюр, отправляю их обратно в карман. Налик мне дома на фиг не сдался, на обратном пути заеду в банкомат. Лиза, к моему удивлению, к моменту, когда я отрываю свой ебальник от раковины и захожу на кухню, уже не спит. Вертит выключенный телефон в руках и пьет чай. Чай, блять, со сливками, в семь ссаных утра! — На, — протягиваю ей подвеску, которую она оставила на полочке в ванной. — Ой, спасибо. Еще не привыкла, слегка тяжелый кулон. Мне его только вчера подарили… Не муж, — зачем-то уточняет она. — Мне нужно купить по пути сим-карту. А где ее можно без паспорта взять? — Мы можем заехать на рынок по пути. Там, по-любому, какой-нибудь «чебурек»* продает паленые симки. — Отлично! Это аванс, — Лиза продолжает пить чай, пододвигая ко мне стопку тысячных купюр. — Остальное, когда я окажусь в «Олимпе». Через час мы выезжаем со двора. Я в свободной желтой футболке, чтобы как можно меньше ткань терла ожог и салатовых шортах. Лиза — в длинном черном платье, темной шапке и солнцезащитных очках. Выглядит это все со стороны так, словно я не скрываю радости, увозя младшую сестру в монастырь. У меня веселья полные штаны, у девушки — траур. Конспирация, хули… После рынка, где местный Ашот впарил девчонке какой-то дебильный тариф за семь сотен, мы едем дальше. Разумеется, все не может быть просто, и мы встреваем в самую жопную пробку. Прекрасно все: и ремонт дороги, за счет которого мэр отмывает свое бабло, и два притершихся отожравшихся пидораса на крузаках*. Встретились, блять, на трассе два пузатых одиночества… Через четыре часа мы, наконец, сворачиваем с центральной улицы в какой-то отросток. Навигатор ведет нас куда-то вглубь частных домов. Кругом херова туча орущих собак, спрятанных за воротами. Что странно, асфальт не угондошен. Как по приказу с навигаторовским «Вы прибыли», Лиза, уснувшая от силы десять минут назад, просыпается. — Приехали, — говорю я и выхожу первым. Видимо, трехэтажное здание без опознавателей и выставленной на крыльцо рекламой «Кафе», здесь с советских времен. Уже войдя внутрь, я жду, когда девушке выдадут ключи, подтвердив ее бронь. Мне надо было заранее рассказать Лизе, что регистрируясь по паспорту, ты заведомо проваливаешь свой план запутать следы. Но моя задача — доставить, а что дальше — не мое дело. Как бы сказал мой зам: «пахую». Пока ее данные вбивают, с шумом в гостиницу заходит куча ребят от двенадцати лет и чуть старше и поднимается по лестнице вверх. — А это у вас что? — обращаюсь к администратору. — А-а, юношеская команда по хоккею приехала на матч. У нас соглашение с их клубом. — А-а... — Проводите? — звенит ключами Лиза, прерывая рассказ админши. — Как раз выложу ваше, — хлопает ресницами она, намекая, что бабки отдавать пора, но не при свидетелях. Оказавшись в понуром номере без телика и холодильника с дешевой деревянной кроватью, которая на ладан дышет, я ловлю себя на единственной мысли: «Имея под рукой бабосы, согласиться на это? Кажется, Лиза маленько того… отбитая!» Вторая часть хрустящих косарей* приятно оседает в моей ладони. — Спасибо вам, Алексей, — в первый раз за все время улыбается мне малая дурында. А я смотрю на нее, а про себя думаю: «Ну, и куда ты дальше поедешь, мелкая? Тебя же, такую хрупкую и беззащитную сожрет этот мир и даже не поморщится». Но… моя работа выполнена, АДЬЕ! Сев в машину, буквально пять минут я перевариваю такую легкую, но, сука, прибыльную сделку. Эта дорога принесла мне бабла как самому охеренному комфортабельному такси на всей планете. Включив погромче музон и вспомнив улыбку мелкой, я отъезжаю. И уже через двадцать минут мчу по скоростной, перебирая в памяти тех людей, с кем сегодня могу прибухнуть. Лиза со своим самокатом лишь отсрочила момент запивания горя утраты моей любовницы Лары. А душа и член так и просят, чтобы этой ночью мы пустились во все тяжкие. Чтобы заправиться и купить что-нибудь пожрать, я сворачиваю на АЗС. Невкусный пережженный кофе и абсолютно пресный французский хот-дог оставляют в моем желудке такую тяжесть, как если бы я сожрал пару булыжников со старых улиц Парижа. Едва я успеваю отъехать от заправки, мой телефон начинает вибрировать. Сами по себе незнакомые цифры на экране ни о чем не говорят. У меня нет привычки вносить всех в список контактов. Поэтому это вполне обычное дело. Администраторы, директора и прочие сотрудники фирм меняются как перчатки. К тому же, у всех есть номер моего зама, поэтому я редко отвечаю на подобные звонки. Но вот чуйка на уровне подсознания говорит о том, что этот принять надо. — Воронцов Алексей Викторович? — сухой тон, раздающийся из динамика громкоговорителя, намекает на то, что разговор выдастся не из легких. — Я. Слушаю вас. — Разворачивайте свой «Финик»* обратно. И как можно быстрей. У вас есть ровно час, чтобы добраться до «Олимпа» первым. — Не понял… — Теперь вы работаете на меня. И если хотя бы один волос упадет с головы моей дочери, я вас живьем у себя в палисаднике закопаю. — Так. Сразу внесу кое-какую ясность, — охереваю от такой наглости и угроз я. — Я работаю сам на себя. — Проверьте баланс своего счета, Алексей. Я думаю, после увиденного вы поймете, что на сегодня и завтра ваш работодатель — я. У вас час на то, чтобы забрать Варвару из гостиницы. Дальнейшее наше сотрудничество мы обговорим при личной встрече. Блять! Вот тебе и легкая нажива. Игнорируя сообщение о пополнении счета, я вхожу в приложение, чтобы кое в чем убедиться. Неприличная сумма, на которую увеличился мой счет, намекает, что мужик-то не врет… Меня только что купили как заправскую шлюшку. — Алексей. Сейчас вы единственный, на кого я могу положиться, — говорит уже более просто. — Потому что мои люди не доберутся в «Олимп» быстрее вас. А жизнь Вари под угрозой. Я знаю, что у вас нет детей. Поэтому на минутку представьте, что в гостинице остался близкий вам человек. И он как никогда нуждается в вашей помощи… О-ой, с-сука! Я с радостью перевел бы бабки этому типу, если бы не вот это… Резко разворачивая авто на светофоре, я гоню обратно в Подольск. Во что же ты там вляпалась, мелкая? — Я рад, что вы сделали правильный выбор, — услышав свист шин, он кладет трубку. Варя, значит… От мужика своего бежит… Ну-ну…