—
Значит, ты знаешь, что за точка указана на карте стюарда? — перебил
я его.
—
Это один из тайных входов в катакомбы, который ведёт в город Атифа.
В этой точке наш верхолёт должен был ждать некий человек по имени
Керук.
Услышав это имя, я почувствовал, как меня
бросает в дрожь.
Вот оно. То, ради чего я смертельно рисковал,
гоняясь за Хамадой.
Керук...
Почему тот человек носит прозвище моего отца?
Или это и есть... мой отец? Но он ведь умер.
Я
присел рядом с Хамадой и спросил, уставившись ему в
глаза:
—
И кто он такой, этот Керук? Как выглядит?
—
Не знаю. Я его никогда не видел, да и не слышал про него ничего.
Только то, что он заведует фагнумом в Котлованах. Но лучше про него
у Оракула Тарэта спросить. Он почему-то называл его Иномирец Керук.
Так в карте и отметил. Керуку я и должен был тебя передать. На этом
моё задание должно было закончиться. Но раз ничего не вышло, Тарэта
приказал убрать тебя из Академии и самое главное... лишить учителя
и покровительства Маямото. Если бы у тебя обнаружили карту стюарда,
то посчитали бы, что ты связан с Котлованами и отправили бы
разбираться в «Железный Бутон». Но ты выкрутился. И тогда я
использовал вариант с волком. Если бы он сожрал Джанко, то тебя бы
уже точно отправили в «Железный Бутон», ну а там Тарэта сам бы взял
тебя за шкирку. И я до сих пор не понимаю, как ты меня
вычислил...
Вдалеке, за деревьями, послышался хруст
веток.
Хамада приподнялся, уперев локоть в землю, и
в ужасе уставился на меня.
—
Они же заберут мою семью! А мои родители ни в чём не
виноваты!
Он
вдруг отпустил свой ящик и вцепился в мою руку холодными грязными
пальцами.
—
Пожалуйста... пусть они не трогают моих родителей. Они ничего не
знали про меня. Это обычные Настоятели... пожалуйста, Оками-кин...
пусть они не арестовывают моих родителей! Пожалуйста!.. Если ты
хочешь больше информации, то я знаю ещё кое-что. Как-то случайно
услышал, как Тарэта обсуждал с учителем Ма, что ниуды ведут тайные
переговоры с Военными Домами двух приграничных княжеств о взаимном
ненападении в День Бартла. Будут только имитации атак...
Он
вдруг замолчал и обернулся, окинув взглядом кусты. Затем закусил
губу, снова лёг на жухлую траву и дрогнувшим голосом, будто плача,
добавил:
—
Клянусь, Оками... мои родители не при чём... скажи им... тем, кто
заберёт моё тело... скажи им, что я только хотел защитить своих
родителей от будущей войны... я знаю, ты меня поймёшь... я пошёл на
всё это ради них... ради моих стариков... кто защитил бы их, если
не я?..