Старик обернулся и легонько угостил его затрещиной. Это движение
снова врубило гирлянду, и новоприбывшие опять скорчили рожи.
– А че такого? – не успокаивался пацан. – Баба Аксинья про то
сказывала!
– Болтала много твоя баба Аксинья – за то и поплатилась! –
рявкнул дед. – Враги в деревне ейной старуху сожгли заживо.
Кира перебила:
– Поклоняются ли ваши враги Вечному Огню?
Дед пожал крепкими плечами:
– Кто его знает? Может, и поклоняются. Бешеные они, не поймешь
их нечистую веру.
– Предлагали ли они вам перейти в свою веру?
Вместо старика ответила женщина:
– А как же? Ходил меж нами их жрец, головы молодым морочил. Там
мы его от скверны-то очистили...
– В землю положили среди ночи, – подхватил дед, – под ликом
Прекрасной Аннит, когда она во всем благолепии была...
Меня раздражала их манера говорить, которая проявилась, когда
речь зашла о вопросах веры. До этого они изъяснялись нормально. А
сейчас начали нести какую-то пафосную чушь.
– Что такое Прекрасная Аннит? – спросил я.
Над толпой пришельцев пролетел вздох. Видимо, их шокировало мое
богохульство. Женщина, перестав щуриться, строго и серьезно
произнесла:
– Не “что”, а “кто”. Ты Отщепенец, а потому своего бога не
имеешь, но даже такие, как ты, способны лицезреть ее блистательный
лик. Вот же она – приоткрывает свою красоту!
С этими словами она подняла голову и посмотрела вверх – туда,
где в небе сиял полумесяц.
Они что, поклоняются луне? Я хмыкнул, но негромко, вряд ли меня
услышали. Для меня, неотесанного – без году неделя – Отщепенца, что
луна, что огонь – один хрен. От огня больше вреда, надо сказать, и
пользы. Огнепоклонники все же опасней будут...
Презрительная интонация женщины, судя по всему, напугала старика
– даром он, что ли, дожил до преклонных лет. Льстивым голосом он
пролепетал, обращаясь ко мне:
– Вам же ж, уважаемым и могущественным Отщепенцам, неважно, что
мы Прекрасную Аннит за богиню чтим?
Я откашлялся, раздумывая над ответом. С фанатиками надо держать
ухо востро. Гирлянда погасла.
– Мы уважаем вашу религию и не имеем ничего против, – объявил я
громко и четко. – И не препятствуем вам, раз вы хотите пройти
здесь. Идите свободно своей дорогой.
Дед низко поклонился, чуть не уронив факел и снова активировав
гирлянду. Наверное, лунопоклонники не представляли, зачем мы то
светим на них прожекторами, но нет. Но выглядело это для них
однозначно зловеще.