И в тоже время специальные комбинезоны нам не полагались. Охота,
которая была всего лишь разновидностью экстремального туризма для
россов, могла обернуться для нас с Кирой реальными проблемами. Вся
надежда на мои магические способности. Ну, и на удачу. Как
всегда.
Кире тоже дали контейнер. Затем нам обоим вручили по автомату. С
автоматами обращаться я уже умел. Модель, которая оказалась у меня
в руках, немного отличалась от прежнего оружия, но в принципе
устройство было аналогичное. Я ловко отсоединил магазин, проверил,
что он полностью заправлен, вставил на место, передернул затвор,
загнав первый патрон в ствол. Стало намного спокойнее и уютнее с
оружием в руках. У огнестрела (да любого оружия вообще) есть
магическая способность дарить уверенность и силу. Или это работает
только с мужчинами? Кира тоже не новичок в плане использования
автоматов – совсем недавно хладнокровно завалила человека.
Я проверил М-стикеры за поясом, почесал татуху, повертел на
пальцах кольца Морока. Рапиру оставил в “хате” – в случае с Лего
она мне только помешает.
Когда Габриэль отошел, я показал пальцем на квадроцикл.
– Умеешь рулить?
Она покачала головой.
– Ничего сложного. Но за руль сяду я.
Возражений не последовало.
Когда аборигены с грохотом и лязгом принялись открывать огромные
“штопаные” ворота, я сел за руль и повернул ключ зажигания. Мотор
послушно завелся, транспорт сотрясла мелкая дрожь. Россы, громко
переговариваясь на своем неудобоваримом языке и хохоча, усаживались
на железных скакунов.
Кира села позади меня и без малейших раздумий обняла меня за
талию. Сердце у меня колотилось громче и чаще обычного, я боялся,
что его услышит Кира и сочтет, что я перепуган. Признаться, я и был
напуган, но только самую малость. В большей степени меня охватили
азарт и возбуждение – те самые, что заставляли россов хохотать и
громче обычного переговариваться.
Впрочем, когда ворота полностью открылись, все разговоры мигом
смолкли. Свет факелов не проникал дальше нескольких десятков шагов,
однако включенные фары взрезали темноту на целую сотню метров. И
уперлись в руины старого длинного одноэтажного здания из кирпичей.
Руины заросли кустарником и травой. Пустошь, разделяющую нас и это
здание в глубине зоны, покрывала щебенка пополам с нанесенным за
многие годы дерном, из которого торчали хилые стебли упрямой
живучей травы.