Пусть на новых территориях нам сейчас противодействовали почти
исключительно воровские ватаги, а не силы государств, но эти своры
могли быть весьма многочисленными, состоящими из дезертиров,
отлично умеющих владеть оружием. Для отражения подобной угрозы у
нас был вполне привычный метод – казаки.
⁂⁂⁂⁂⁂⁂
- Здравствуй, господин есаул! Здравствуй, Назар Николаевич!
Давно не виделись! – полковой старшина Марков открыл свои объятья
крупному мужчине явно азиатской внешности, радостно выскочившему
навстречу гостю.
- Что же ты, Степан Петрович, не предупредил, что приедешь? –
сотник говорил с очень сильным акцентом, но понять его было вполне
можно.
- А зачем? – смеялся старшина, разводя руки в стороны, — Мне
надо твой острожек посмотреть, кордоны проверить, да дальше скакать
– я к тебе не в гости приехал, а проверкой!
- К старому другу и с проверкой? – всплеснул руками азиат, — А
как же пир закатить? Для меня, потомка рода Хатисука[1], это почти
бесчестье!
- Скажешь тоже, бесчестье! Дело наше казацкое! Чай не в
последний раз к тебе приезжаю – сейчас времени на долгие гуляния
нет, а потом непременно будет. Тогда и отметим встречу как следует!
Дофеи[2] как, не озоруют? – сменил тему разговора старшина.
- Озоруют, что им ещё делать! – оскалился нихонец, — Но мои
ребята порядок знают. Намедни разметали шайку Чернобородого, вон
голова его на шесте висит.
- Самого Чернобородого! Ох, герой ты, Назар Николаевич! Лучший
ты у нас в войске сотник! Ей-ей, лучший! Так наместник и в Столицу
докладывает. Не оставит тебя государь без награды.
Князёк надулся от гордости. Марков приобнял его и повлёк за
собой.
- Вот что тебе скажу, Назар Николаевич, наместник наш, Алексей
Григорьевич, нашему Маньчжурскому Казачьему войску людей шлёт.
Караваны переселенческие к нам идут да много идут. Говорят, что
велено государем всех пленных на Восток слать, а наш-то Великий
князюшка к нам в наместничество твёрдой рукой не менее трети из
всех забирает, а то и половину… В общем, через три недели пришлю
сюда двенадцать польских семей – решай, куда их поселишь!
- Всего-то двенадцать? – огорчился нихонец.
- Так это через три недели, братец! – поморщился старшина, —
Только лето настаёт. Первый караван приходит. По плану полагаю, что
семьдесят четыре семьи ты получишь в этом году. Хватит?