Хмыкнув, Света уходит в гущу событий, где уже подвыпившие и
веселые сотрудники выделываются под модную зажигательную
музыку.
Как не хочу смотреть, но глаза по мимо воли ищут директорский
стол.
Генеральный поднимается. Смурной и злой, как обычно. Он выпивал
со всеми, я точно это видела в перерывах наших с его братом
гляделок, но алкоголь ни сколечки не расслабил его. Поднимает с
собой Гаврила Генриховича, нашего главбуха. Гэ-гэ тот еще мерзкий
тип, не понимаю, зачем наши боссы держат его до сих пор.
Главбух в свою очередь тяжелой поступью идет за стол с
бухгалтерией. Он окрикивает Кристину Овечкину. Музыка гремит на всю
катушку и мне не слышно, о чем они говорят. Но на Кристине лица
нет. Она бледнеет и отчаянно вертит головой, а главбух напирает на
нее, будто прессует по полной. Она беспомощно оборачивается на
Михаила Воронова, но это явно не тот человек, в котором можно
искать поддержку. Он готов ее сожрать.
Стоит в шаге от Кристины, стиснув желваки и сжав кулаки. Что же
у них там такое произошло? Мне жаль девушку. Когда ее уводят чуть
ли не в четыре руки главбух и гендир, я поднимаюсь и иду вслед за
ними.
Из шумного зала попадаю на тихую террасу. Тут стоят удобные
диваны, кресла, журнальные столики с пепельницами. Рядом шумят
позеленевшие слегка березы, пахнет дождем и пробивающейся зеленью.
Но меня интересует не это. С террасы видны припаркованные
автомобили. Один из них, кажется автомобиль Михаила Захаровича,
трогается, отъезжает от отельного комплекса.
Не успела. Я немного расстроена, но потом вдыхаю полной грудью
свеже-сладкий аромат прелой земли, ночной прохлады, и понимаю: не
мое это дело. Гендир ничего плохого обычной бухгалтерше не сделает.
Не в его это компетенции, и не того полета он птица, чтобы мараться
о какую-то там Кристину Овечкину. Ничего плохого против девушки не
имею, наоборот, она мне симпатична, но она самая простая,
тривиальная сотрудница. Почему они ее сейчас увезли прямо с
корпоратива – загадка, наверняка имеющая самое обычное решение.
Дышу свежим воздухом, и постепенно шампанское начинает
выветриваться из крови. Порыв ветра кидает мне волос в лицо.
Убираю, и в то же время обхватываю себя за плечи. Зябко повожу
ими.
- Прохладно? – совсем рядом раздается низкий бархатный
баритон.
Вздрагиваю, испуганно поворачиваюсь лицом к мужчине.