В. Махотин: спасибо, до свидания! Издание второе - страница 7

Мир Вити Махотина привлекал атмосферой свободной художнической жизни, яркими чертами артистической богемы. Общение, споры, дружеские застолья были не менее важны и существенны, чем сама работа.

В какой-то степени мы были разделены возрастом, средой, образом жизни. Но все границы стирались его открытостью и доброжелательностью. Он подкупал необычностью характера, своеобразием личности. Он был неправдоподобно добр. Ему доставляло особое удовольствие делать подарки. И он невероятно радовался, когда это удавалось.

Однажды у него в башне (не в музее, а наверху) я слегка задержал взгляд на висевшей на стене валторне. И валторна тотчас же оказалась у меня в мастерской.

И так случалось всегда. И со всеми. А внизу, в башне, всегда находилась рюмка водки, ждали живой разговор, редкая книга, необычная вещь. И люди туда заходили самые разные и самые неожиданные. И Витя Махотин, одухотворяющий пространство этой башни, был для них символом общности, братства, их принадлежности к этому особому и притягательному миру.

Витя был человеком знаковым. Из той редкой и почти исчезнувшей породы чудаков и оригиналов, которые украшают город, вырывают его из унылости и одинаковости. Придает особое своеобразие его художественной жизни…

– Как вы познакомились с Витей?

– Я даже не помню, при каких обстоятельствах это произошло. И вообще, мы скорее издали знали друг о друге. Я не бывал на тусовках очень долгое время; на Ленина, 11 появлялся эпизодически. А впервые я пришел к нему в 1991 году на день рождения.

Помню, я тогда решил поголодать. Всю жизнь ел, а тут дней пять голодал – и нормально себя чувствовал. Говорятсоветуют: нужно плавно выходить. А я пришел к Махотину и там наелся всего, и ничего плохого не было. Мне потом говорили: «Это потому, что у Махотина – он такая личность, что сплошное благо!»

А еще я вообще не пил в то время и у него тоже не пил. Но как-то было весело и как-то богемно. Мне не очень нравились такого рода встречи пока просто не выпьешь как следует, а в этой компании я не выпивал. И потому часто там не оказывался.

А потом, когда мы встретились с Ириной Трубецкой, моей настоящей женой, Махотин оказался ее давним другом. И автоматически приблизился, через нее. Виктор был у нас на свадьбе. Свадьба была довольно странная – в издательстве, где Ирина работала. Он пришел, подарил картину художника по фамилии Кодатко. Я не знаю, где он ее взял. Приволок.