Когда мы вышли из ресторана, Генри как-то странно на меня смотрел.
– Что? – не поняла я.
– С чего это ты решила ему помочь?
– А почему нет? Тем более, видишь, помочь все равно не удалось, зато он перестал быть таким злым.
– Не выносишь, когда на тебя злятся?
– Я тут ни при чем. Не люблю, когда люди разрушают себя своими же негативными эмоциями.
– Какое тебе до них дело? – поморщился Генри.
Я заглянула ему в глаза. Он правда не понимает или проверяет меня?
– Считай, что я вижу свою миссию в том, чтобы рассказать людям, что их счастье зависит только от них и все могут быть счастливы. Лучше скажи, ты нашел, что искал? – сменила я тему.
– Да. Осталось еще несколько вещей. Нам нужно вернуться в Усадьбу.
И снова он поймал такси совершенно без усилий.
– Ты расскажешь мне, чем ты вообще занимаешься? – спросила я, когда мы вернулись в Усадьбу и Генри провел уже полчаса за компьютером.
За это время я сама налила себе чай, разобралась в устройстве их кухни, сложила разбросанные вещи ровными стопочками и устроилась напротив Генри.
Через некоторое время он оторвался от компьютера с сияющим видом.
– Еще два звонка, и она попалась, – радостно заявил он и принялся набирать номер.
Мне пришлось подождать еще десять минут, пока он закончил со всеми делами и абсолютно удовлетворенный откинулся в кресле.
– Я сыщик, – наконец сказал он и замолчал.
– Но ты не работаешь в полиции? Частный детектив? – предположила я.
– Нет. Детектив расследует. Я – ищу. Пропавшие люди, сбежавшие любовники, потерянные семейные реликвии, украденные талисманы… Я могу найти все. Этим я и занимаюсь.
– А удостоверение, которое ты показал сегодня хозяину ресторана? Фальшивка?
Генри пожал плечами.
– Помогает экономить время.
– Ладно, но… – я все еще не понимала сути происходящего. – Можешь объяснить подробнее?
– Люди вечно что-то «теряют». Других людей, вещи, талисманы и прочие важные, не всегда дорогие, но ценные безделушки. И если потерянное было для них действительно значимо, они приходят ко мне.
– И как же ты все находишь? – удивилась я.
– Ты играла в детстве в прятки? – спросил Генри вместо ответа.
– Да, – улыбнулась я. – Это была моя любимая игра, но мне всегда больше нравилось прятаться и прятать что-то самой.
– А мне всегда нравилось искать. Вещи никогда не пропадают сами, у них нет такой возможности, только люди могут их украсть, спрятать, забыть… А люди же всегда оставляют за собой следы своего присутствия. Я называю их