Юра, как и все, ощущал сильную досаду, ведь телефон повесят на магазин, придётся скидываться из зарплаты – ничего хорошего. Помимо того, в понедельник припрутся сотрудники службы безопасности торговой сети. Те ещё дяденьки, бывшие криминалисты, бывшие сотрудники прокуратуры. Начнут всё переворачивать, всех опрашивать, ничего конечно в итоге не вычислят, но нервов попортят.
Размышляя подобным образом, парень опять сунул наушник в ухо, надеясь, что музыка его несколько отвлечёт и развлечёт, включил воспроизведение, и немного промотал вперёд, так что нестройный хор голосов практически сразу возопил:
What’s the buzz?
Tell me what’s happening.
Hang on Lord,
We’re going to fight for you!
Put away your sword!
Don’t you know that it’s all over?
It was nice, but now it’s gone…6
И тут Юру словно молнией прожгло. Разом – с головы, до пят. Сердце куда-то упало и не сразу опять обнаружилось в груди, а найдясь, заработало с перебоями. Парень внезапно вспомнил утреннюю даму, вспомнил, что среди прочих показывал ей подменённую модель, вспомнил ту внезапную, непонятную, удивившую его радость. Ведь он сразу почувствовал, что это неспроста… Но не мог тогда понять, в чём дело. Теперь понял.
– Мать твою!
Обречённо поднялся на второй этаж, в офис, к Женьке. Тот как раз созванивался с очередным руководством и уже заученно объяснял возникшую проблему.
Когда товарищ закончил говорить по телефону, Юра основательно прочистил горло, прежде чем спросить более-менее безразличным тоном:
– Что слышно?..
– Сегодня все выходные, завтра посмотрят закупочную, потом точно узнаем, насколько мы влетели.
«Насколько я влетел».
– Ясно. Включай видео. Будем обратно камеры смотреть.
– Брось! Уже смотрели… Толку ноль.
– Да, но тогда мы не знали что ищем. А теперь знаем.
Женька тотчас насторожился:
– Что ты хочешь этим сказать?..
Юра, борясь с собой, тяжело вздохнул; твёрдо посмотрел товарищу прямо в глаза:
– Похоже, это был мой проёб.
– Да ты что?!.
– Наверняка.
Женька больше не спорил и ни о чём не спрашивал. Молча включил видеозапись. Выбрал нужные камеры, запустил ускоренную перемотку.
– Не спеши. Смотрим утро. Где-то в районе одиннадцати, полдвенадцатого.
В перемотке возникали те или иные лица, а также проявились Юрины передвижения по залу. Смотреть на себя со стороны было, не смотря ни на что, довольно забавно. Оказывается, он немного горбится при ходьбе, походка у него какая-то разобранная, а шея так и вовсе – гусиная.