Шёпот сердца - страница 3

Шрифт
Интервал


«Не просится на ручки. Ну так что же?
Зато в семье не будет сорванца.
Ну, обними, колючий! Как похожи
Вы с папой, словно двое из ларца!
Летели дни усталой вереницей.
Подросший сын, и мама рядом с ним.
Взглянуть в глаза малыш чужим боится.
По дому ходит, будто пилигрим.
Мать раздражённо: «От тебя – ни слова!
Обнять нельзя, чуть ближе – сразу в крик.
Не учишься, мальчишка твердолобый.
Всего боишься. Разве ты – мужик?!
Ну а вчера, когда пришли соседи,
Ты в стенку головой до крОви бил,
Да что с тобою? Скажут – просто сбрендил.
Так стыдно было. Боже, дай мне сил!».
Молчал ребёнок, глядя в пол упрямо,
Мать плакала, кляня за аскетизм.
Как больно! Жаль, не знала эта мама —
Любовью лечат «странный» аутизм.

Чудеса случаются

Она шагнула к краю. – Осторожно!
Опасно. Там же пропасть. Упадёшь!
– А я летать умею, предположим.
– Как птица? Ну, родная, это врёшь!
Иди ко мне скорее. Ближе. Ну же!
Я руку дам, хватайся и держись!
Она смеялась: – Здесь намного лучше.
Дышать свободно. Только это жизнь.
Он нервничал, ладонью пот стирая:
– Мы будем вместе. Слышишь? Навсегда!
Она в ответ: – Как близко тут до рая.
Конечно! Вместе горе – не беда.
Вдохнула, потянулась на носочках,
Как струнка зазвенела тишина.
– Попробую! Там чудо. Знаю точно!
По крайней мере, далеко до дна.
Рванулась в неизвестность. И взлетела.
Он, вскрикнув, затаился, чуть дыша.
Шагнул за ней. Обнявшись, долго пели
Рассудок и влюблённая душа.

Дыханье норда

Дыханье норда вязкой паутиной
Укутало замёрзшие дома,
Озябло солнце, прячась за гардины
Вальяжных туч в небесных закромах.
Туман мерцал лилейным алебастром
На лоне остывающей земли,
Размякший город под молочной маской
Привычные творил грехи свои.
Под облачной ажурной пелериной
Скучал, лысея, одинокий сад,
Прохожие, теряясь в лабиринте,
Блуждали тихо в чувствах. Невпопад…

Я в глаза ему заглянул

Я в глаза ему заглянул —
Отшатнулся от жгучей стужи,
Равнодушный рутинный гул
Рокотал: «Ты ему не нужен!»
Память болью в седой висок,
Сохнут губы от жажды света,
В мыслях бродит усталый смог,
Гонит счастье из недр заветных.
Я кричу старику: «Постой!
Не хандри, не ропщи, жалея»
Смотрит строго он, как чужой,
Ветер пряди рвёт, свирепея.
«Всё изменится!» – я шепчу. —
Ну прошу, не таи обиду!»
Льдинку слёзную по плечу
Он смахнул, чтоб никто не видел.
Груз тяжёлый не превозмочь,
Лепетал я ему о чуде,
Отвернувшись, шагнул он прочь,