Решая как поступить, воевода не сразу обратил внимание, на то, что в дверь кто-то осторожно скребётся.
– Эй, кто там, входи! – крикнул Епанчин, и в дверь боком-боком пролез низко кланяющийся невзрачный человечек.
Уже догадавшись, что это и есть ожидаемый конфидент, воевода усмехнулся:
– Ну, а ты кто таков будешь?
– Никишка Яковлев буду, ваша милость. На Иноземном дворе служитель, – негромко ответил человечек и снова низко поклонился.
– Так это ты Фрола Михайлова человек? – приглядываясь к будущему конфиденту, уточнил воевода.
– Я, ваша милость, – человечек кивнул.
– Тогда садись. – воевода милостиво показал на лавку, где только что сидел отец Паисий.
– Благодарствую, – не ожидавший такой ласки человечек ещё раз поклонился уже чуть ли не в пояс и как-то боком присел на самый краешек.
Довольно долго воевода изучающе смотрел на новоявленного конфидента и только потом спросил:
– Так, значит, ты на Немецком дворе служишь?
– Так, ваша милость, – подтвердил тот.
– Тогда скажи мне, а ты всех иноземцев, кто туда прибывает или, скажем, живёт постоянно, знаешь?
– Ясное дело, ваша милость, – деловито доложил Яковлев. – Кто чем торгует, кто с кем знается, кто над всеми купцами старший и всё такое.
– И мне рассказать сможешь? – Воевода сощурился.
– Знамо могу, – заметно другим тоном, гораздо увереннее, ответил Никишка.
Это не укрылось от воеводы, и он, доверительно снизив голос, сказал:
– Ты вот что. Разузнай-ка, что какому купцу надобно.
– В точности вряд ли выйдет, они ж со мной про свои дела речей не ведут, – покачал головой конфидент. – Но ежели что краем уха услышу, передам.
Ответ конфидента понравился воеводе. Было ясно: этот доверенный человек Фрола слов на ветер не бросает, а его внешняя услужливость – не иначе как ловкое притворство. И тогда, почувствовав к нему внезапное доверие, воевода попросил:
– Для начала попытайся узнать, что там в доме купца Евдокимова, у кого иноземцы бывают, делается.
– Узнаю, – твёрдо пообещал Яковлев, и довольный воевода отпустил своего тайного гостя…
* * *
Ясачный приказный Евсей Носков запер пушной амбар на висячий замок, наказал караульному стрельцу беречь собранную мягкую рухлядь пуще глаза и вышел за ворота. Он уже было собрался отправиться восвояси, но, вспомнив, что с утра на воеводском дворе был лай, заглянул в съезжую.