– Чего это моего? У тебя самого два, – обиделся бывший колхозный счетовод.
– Я премьер-министр, мне положено, – с достоинством ответил глава кабинета. – У нас частная собственность священна.
– У меня что, не частная собственность?
– Ага, частная. На что ты его выкормил? Вспомни, как крал у колхозе корма, а потом списывал.
– А ты не крал?
Не, я прихватизировал. Мне положено, – с тупой убежденностью снова подтвердил бывший колхозный голова.
Несколько минут в кабинете стояла тишина. Аркаша сел на свободный стул, с отвращением посмотрел на нетронутую бутылку Мочаловской, экстра. Микола все еще топтался у входа. Премьер торжествующим взглядом посмотрел на бывшего счетовода.
– Ну, попри против моего аргумента.
В глазах министра финансов читалась тоска. Переть было нечем. Бросил в бой последний резерв.
– Вы попробуйте! Моя Галина вам такую контрреволюцию устроит, – потов вспомнив недавно услышенную по ящику фразу, добавил, – мало не покажется.
Посмотрел на Миколу.
– Не, я не пойду, – замахал руками Микола, вспомнив крутой нрав жены министра. На самом деле, несмотря на внушительный рост и крепкие кулаки, в душе он оставался трусом. Выросший, но не повзрослевший, мальчишка, зачатый одуревшими от самогона родителями в одну из долгих зимних ночей.
– Хватит, – поставил точку на интеллектуальном споре президент, – премьер пошутил, а вы базар развели.
– Пошутил, – нехотя согласился бывший колхозный голова, – но пусть его кабанчик мою картошку не подрывает.
– Какую картошку? – в голосе главного финансиста звенело чистое, как слеза ребенка возмущение.
– Цить. Я сказал, – президент обвел тяжелым взглядом присутствующих.
– Вы чего здесь собрались? Не слышу ответа. Правильно. Чтобы защищать интересы нашего государства.
– Так точно, – с неподдельным энтузиазмом отозвался Микола.
– Сядь, Микола, не маячь, – жестом остановил его Лавруша. – Подожди пока.
Микола сел на свободный стул у двери.
– Я вам вот что скажу. Пусть министр иностранных дел напишет письмо на эту «Poste Restante», может что и выйдет, но мы тоже не должны сидеть сложа руки. Надо науку подключать.
– Как это, – раздался нестройный хор голосов.