– Но-но, потише! – дёрнулся Свиридов. – Я к этому не имею никакого отношения. Такие дела решают без меня.
– Ну да, конечно, ты тут ни при чём, святой мне нашёлся. Все вы такие. Хорошо, будем считать, что ты чистенький, ничем ещё не замазанный, – будто смирившись, сказал майор. – Но согласись, нами, русскими людьми, правит грузинско-жидовская шайка, – произнёс он с новой силой. – Сколько людей они извели! – Он закачался из стороны в сторону, видно, не в силах добавить словами. – А за что, скажи мне? Думаешь, за идею? Нет, ошибаешься – ради наживы. Бесплатная рабочая сила зарабатывает им валюту, строит города и электростанции, добывает металл. Главное, обидно, – вякнуть никто не может – всем рот закрыли, всё засекретили. Куда ни плюнь, одни запреты, ничего русскому человеку теперь не позволено.
Подул ветер, пламя огня метнулось в сторону майора, осветив его лицо. Оно казалось багровым.
– Давай лучше прекратим этот опасный разговор, – предложил Свиридов. – Мы ничего друг другу не докажем и тем более ничего не сможем сделать. За нас другие всё уже решили.
Ивану показалось, будто подполковник с чем-то согласен, но по долгу службы не мог в этом сознаться.
– Ну что, закончим? – кивнул тот майору.
– Раз не хочешь больше говорить, то не надо.
– Вот и хорошо, я всё списываю на твою контузию и больную психику.
«Ловко он закончил, – подумал Иван. – Майор болен, поэтому и наговорил тут лишнего. Что взять с такого человека? Теперь никто не держит зла друг на друга. Лишь бы всё обошлось без последствий, а то подполковник возьмёт и проявит свою гражданскую позицию. Тогда Синицыну мало не покажется».
– Да, конечно, в таких условиях, когда ты измотан, можно наговорить чего угодно, – будто услышав его слова, стал защищать майора Сенькин, тоже слышавший весь разговор. – Главное в этой трагедии то, что мы остались живы. Вот что значит судьба! Видно, у нас на роду написано, чтобы задержаться на этом свете. Повезло нам, товарищи, не сказанно! После того, что случилось, за жизнь надо держаться. Я думаю, нас будут искать.
– Конечно, будут, – подтвердил Свиридов. – Только не нас, а золото, которое везли на твоём борту. Ведь его там почти целая тонна. Наверху теперь знают, где самолёт упал, и, следовательно, уверены, что золото никто не возьмёт. Значит, больше сюда никто не прилетит, а как снег ляжет, пробьют зимник и заберут золотишко. Ради этого золота не только временный зимник протянут, даже постоянную дорогу отсыплют.