— Ты издеваешься?
— Спереди вы будете мешать группам, если что.
— Понял, — Аластор действительно понял — он ещё
не сработался с ними и может попасть под шальную «аваду», чего ему
бы не хотелось.
Двери гостиной раскрылись, и дети начали выходить компактными
группами, постоянно колдуя, причём половину заклинаний Аластор ещё
не видел. Ничего, не они первые, не они последние… Второй и первый
курс в полном составе отправился в библиотеку, третий — на
улицу.
Юная Луна Лавгуд прижалась к Невиллу, привычно осматривая заднюю
полусферу, пока они шли к библиотеке. Навстречу попались
слизеринцы, которых обездвижили и отпустили, только когда все
прошли. Со «слизнями» никто разговаривать не хотел, а бывшие
слизеринцы шли сейчас вместе со всеми.
В библиотеке расселись тоже необычно — по периметру
старшие, в центре младшие и девочки. Те, кто внутри, что-то пишут,
те, кто снаружи, держат щиты. Аластор поначалу даже не понял, что
они делают, пока не упёрся в плёнку кинетического щита. Мадам Пинс
хотела возмутиться, но Грюм жестом показал, что всё нормально.
Тяжело вздохнув, он вышел из библиотеки и пошёл по направлению к
директорской башенке, борясь с острым желанием вырвать Альбусу
бороду.
По дороге он встретил Минерву МакГонагалл, которая куда-то
торопилась, но была остановлена Аластором. Он внимательно посмотрел
ей в глаза, отчего женщина поёжилась.
— Минерва, моих не трогай.
— Почему?
— Ты себе не представляешь, что они пережили. Не трогай
их.
— Хорошо, Аластор… надеюсь, однажды ты мне объяснишь.
***
Где-то, когда-то…
Мальчики и девочки, смотрящие друг другу глаза и клянущиеся быть
рядом… Для кого-то ритуал побратимства стал магическим браком,
других связал братскими узами. Десятки молодых людей, подростков
стали после этого братьями, сёстрами, жёнами и мужьями. Огромная
чаша с кровью их всех, долитая вином, шла по кругу, завершая
древнейший ритуал. Завтра будет бой, так сказала Луна Лонгботтом, а
она не ошибается, в отличие от Трелони. Скольких из них заберёт
Смерть — этого никто не предскажет.
Вот они расходятся по комнатам и классам, чтобы побыть вместе с
любимыми ещё эту ночь. Для многих — последнюю. Потом будет
бой, кровь, шипение заклятий и боль ран. А сейчас есть только ночь
и глаза любимых. Нежность и радость прикосновений. Великая сила
любви, способная перевернуть горы и достичь звёзд. Здесь и сейчас
они есть друг у друга. В происходящем нет животной похоти, а только
океаны нежности. Ведь, возможно, это — в последний раз.