− Я все равно там буду! – явилась она ко
мне домой следующим вечером. – Мне разрешили фотографировать «Битов»!
Галя выглядела такой самодовольной, что я
засмеялся. А еще она пришла в кофточке с глубоким вырезом и неприлично короткой
юбке. Я понял, что она пришла мириться.
В «Галактике» нам предстояло исполнить
пять своих песен. Это двадцать минут времени. Удастся ли удержать внимание
публики? Все-таки это не клубная сцена, а большая концертная арена.
«Звездное небо», одна из первых и самых
моих любимых песен. Мой хрипловатый голос усиливается мощными гитарными партиями
Савелия. Зал бурно аплодирует. Вторую песню «Берегись» принимают также хорошо.
Следующая, «Магнат», неподражаема за счет виртуозной игры Ефима. И вот тут у
нас происходит сбой. Когда в мелодию вступают ударные, Ефим… сваливается в
оркестровую яму. В зале воцарилась тишина. Олег не видит, что произошло, и
продолжает стучать барабанными палочками. Кирилл за синтезатором тоже не
останавливается. Водится за ним такая особенность, во время игры смотреть лишь
на клавиши. У меня перехватило дыхание и только я собираюсь бежать к
оркестровой яме, как оттуда показываются мощные руки одного из секьюрити. На
вытянутых руках он кладет невредимого Ефима на сцену. Тот улыбается, крепко
прижимая к себе гитару. Я понимаю, что он под кайфом.
Зал взорвался бурей эмоций. Либо публика
радовалась, что гитарист остался невредим, либо решила, что так было задумано.
Хорошо, что у Ефима хватило мозгов подняться и продолжить игру. Мы доиграли
«Магната», исполнили «Легкодоступные девушки». После последней песни
«Посвящение матерям» нас накрыло оглушительными овациями.
− Боюсь, вы нас переиграли, − за сценой
дружелюбно пожал мне руку Архип.
− Только не в этот раз, − кивнул я в
сторону нашего ритм-гитариста.
− А разве так не было задумано? – удивился
солист «Битов».
Неопределенно пожал плечами, пропуская
Архипа к выходу на сцену.
Стоило всем зайти в гримерку, как Савелий
с силой врезал Ефиму под дых. Ефим отлетел, но не упал, подхваченный Олегом.
Барабанщик загородил его от ярости друга.
− Нас впервые пригласили на большую сцену,
а этот мудак все испортил! – в сердцах отбросил Савелий со своего пути стул.
− Ефим, ты же обещал нам, мамой клялся, −
с укоризной смотрел на него Кирилл.