Зато у меня была чудесная бабушка! Именно она научила меня вести
хозяйство, готовить из ничего, да так, что пальчики не просто
оближешь, но и покусаешь! И, конечно же, не чураться тяжёлой и
грязной работы. А самое главное, именно она научила меня радоваться
простым вещам и с улыбкой встречать каждый новый день.
И всё равно Эльвира Дормидонтовна с ходу определила, что я не
подхожу её Арсюше, и тот как послушный мальчик попросил вернуть ему
помолвочное кольцо. Под строгим взглядом мамочки. Анька сказала,
что я должна была бросить ему несчастный кусочек белого золота в
лицо, а Даздраперму, как назвала её подруга любимая моя, послать
далеко и надолго вместе с её кровиночкой. Я же тогда настолько
обомлела, что просто молча положила колечко в протянутую ладонь
Сени, взяла свою сумочку и вышла из их трёхкомнатных хором.
Конечно, я ж ради квартиры и прописки замуж собралась! Так эта коза
ещё и громким шёпотом уговаривала своего крохотулечку, чтоб не
расстраивался, мол, зачем ему такая старуха далась. Мне двадцать
пять, ау!
Да чтоб их всех… Стоп. Бабушка строго-настрого наказывала никого
не проклинать и зла никому не желать. И я так всегда и старалась.
Это тут что-то накатило.
– Ладно, Лилька! Пошли по домам, а то мы и правда ж… что-нибудь
себе отморозим.
– Я не хочу домой, – буркнула я и плюхнулась на сугроб. – У меня
дома нет.
– Не говори чепуху! – Анька пыталась меня поднять, но и сама не
очень крепко держалась на ногах, а потому приземлилась рядом.
Правда, лицом в снег. Отплёвываясь, она сказала: – Ты квартиру
снимаешь.
– Это не считается…
Кое-как мы добрались до моего временного жилища. Невесть какое,
но это всё, что я могла себе позволить на свою зарплату
библиотекаря. Ладно, на свою зарплату библиотекаря я могла
позволить себе только коммуналку и еду. Основной доход мне
приносили дипломы и курсовые на заказ. Но и на это шиковать я не
могла. Зато ни у кого и ничего не просила! И за Сеню я не из-за
денег собралась! Тьфу ты, собиралась…
– У-у-у!..
– Ты чего опять воешь?
– Я не вою!.. Я страдаю!..
Анька закатила глаза и втащила меня в квартиру, усадила на
тумбочку и принялась стаскивать с меня сапоги.
– Я и сама могу!
– Молчи уж.
– Молчу.
Выключатель я нащупала с трудом – он словно убегал от моих
пальцев, но в конце концов я зажгла свет на кухне, и мы с Анькой
перебрались, ладно, переползли туда. Мы уселись за стол, и я
выглянула в окно и, разумеется, никого там не увидела. Только нам с
Анькой взбрело в минус двадцать шататься по городу.