– Так вам и надо! – Лампа под потолком извивалась на шнуре так, что сверху сыпалась извёстка. – Давно пора хозяевам избавиться от старья.
– Что ты радуешься, висючка тусклая? Мебель поменяют, купят новую люстру, к новой мебели. Ты забыла, что тебя саму к нам в комплект купили? – шкаф возмущённо тряс внутри себя плечиками. – А до тебя была голая лампочка в патроне. Тоже умничать любила. Её сразу в мусорное ведро – и до свидания!
– Собрание, собрание! – услышали они через приоткрытую дверь.
– Собрание! – закричал шкаф и со страшным скрипом начал переступать ножками в сторону двери.
– Вы что, ходить умеете?
Если бы Янка могла, она бы села от удивления.
– Конечно, умеем, – натужно прохрипел шкаф, царапая ножками паркет.
– А что же вы раньше не ходили?
– А нам зачем?
Шкаф задел угол кровати, та обиженно брякнула пружинами.
«С ума сойти. Мойдодыр какой-то, – подумала Янка, пытаясь приподнять одну ножку».
И ей это удалось.
Шкаф прошёл в дверь боком, царапая косяки. Янка, в два раза уже его, умудрилась ничего не задеть. Только зеркала при ходьбе раскачивались, и она боялась, что разобьются.
– А я! А я! – причитала кровать. Её когда-то вносили в спальню боком, сама на бок она перевернуться не могла, и теперь с треском билась о дверной проём.
– Тихо ты, – тяжело дыша, остановил её шкаф, – сломаешься ещё. Сиди здесь, мы тебе всё расскажем.
В гостиной собралась вся мебель, какая смогла. Хорошо стенке, диванам и креслам, они в гостиной и стояли. А вот шкаф, трюмо, кухонный стол, шкаф из прихожей сверкали свежими царапинами. Кухонный гарнитур чуть не устроил потоп, пытаясь сдвинуться с места. Его успела остановить газовая плита, иначе бы он оторвал водопроводные трубы от встроенной мойки. Гостиная выглядела как во время большого ремонта, когда всю мебель из квартиры сдвигают в одну комнату, пока в другой клеят обои. За журнальным столиком робко переминалась гладильная доска.
– Что там у вас? Что там у вас? – кричала из ванной стиральная машинка.
– Мне не видно, не видно, пустите! – подпрыгивала табуретка.
– Тихо! – гулко скомандовала стенка. – Слушайте, мои деревянные братья!
– Почему только деревянные? – возмутился журнальный столик.
Он был сделан из стекла на алюминиевых ножках.
– Все слушайте! – покачнулась стенка. – Братья мои! Нас постигло несчастье. Не один десяток лет мы стояли в этой квартире. Именно мы делали её домом. Без нас квартира – только стены, жить в которых невозможно. На нас сидели, на нас спали, на нас ели, в нас складывали вещи. И вот – чёрная неблагодарность. Наши хозяева решили, что мы устарели. Что мы неудобные, и, вы только подумайте, немодные! Немодные! – повторила стенка. – А я хорошо помню, как за мной хозяева стояли в очереди, три ночи подряд!