Пообедав, не утерпела отправилась в дальнюю комнату, там, на диване рядом с Егоркой, обняв сына, спала Светочка. Аркаша спал в детской кроватке, укрытый легким одеяльцем. Галина Васильевна с облегчением вздохнула и тихонько прикрыла за собой дверь.
Вернулась на кухню, где муж домывал посуду. Последнее время он часто этим занимается, хотя раньше подобного никогда не делал. Незатейливым занятием Геннадий Николаевич отвлекал себя от мрачных мыслей, опасаясь за состояние жены, старался не оставлять ее наедине с тревожными мыслями. Протерев стол, Галя со вздохом опустилась на стул.
– Посиди, Гена, мы уже забыли, когда разговаривали с тобой здесь, за нашим столом. У нас праздник. К нам вернулась наша дочка, – губы у нее задергались, и она беззвучно заплакала.
Слезы двумя дорожками скатывались по ее щекам. Смахнув их ладонью, она с улыбкой посмотрела на мужа.
– Не плачь, все уже позади, – сказал Геннадий.
Он обрадовался предложению жены посидеть вместе, просто поговорить. Больше всего любил Геннадий Николаевич эти кухонные посиделки. Никогда не упускал случая ими воспользоваться. Вот, как и сейчас. Прожив в браке почти тридцать лет, никогда не пожалел, что женился на Гале. Умная, покладистая, с большим чувством юмора, не унывающая ни при каких обстоятельствах, она всегда находила выходы из любых ситуаций.
Отличный специалист в работе, замечательная жена, а главное – его преданный и верный друг, готовая в любую минуту прийти на выручку. Полученное известие из Чечни о гибели мужа дочери, сковало ее сознание. Теперь уже не она поддерживала мужа, а ей самой требовалась опека. Галя замкнулась в себе, появились странности в ее поведении, жестах. Эти неожиданные остановки на полпути, словно к чему-то прислушиваясь, тревожно оглядывалась по сторонам. Ее обуяла жестокая бессонница.
Геннадий не спрашивал жену о самочувствии, он знал причину ее тяжкого состояния. От того не менее ее самой мучился невозможностью облегчить ей страдания, чем-то помочь, снять напряжение.
Галя кинулась к дочери в далекую Чечню, не задумываясь, какой опасности подвергала себя, отправляясь в бандитский край. Теперь их дочь и внуки здесь, с ними, дома. Светочка более-менее вышла из тяжелейшего депрессивного состояния. Теперь и родителям можно передохнуть.
Приглашение жены посидеть в кухне за столом и поговорить, для Геннадия означало возвращение к их прежней, нормальной жизни. Оторвавшись от раковины, где домывал последнюю тарелку, он подошел к ней, наклонился и поцеловал ее в висок. Раньше подобного никогда не делал.