– Вот видишь.
– Не вижу. Это только ВМН. А те, кто в процессе умер? Это троцкистов можно посчитать или писателей, а крестьян когда кто считал? Возьми хоть спецпереселенцев: с 1932-го по 1940-й через спецпоселения прошло 2 миллиона 176 тысяч человек. Умерло 390 тысяч, бежало и не найдено – до 600 000. А почему я сказал «с 1932-го», если ссылать начали в тридцатом? Потому что отсутствует за тридцатый и тридцать первый точная статистика. Раз уж учёт не был налажен, то что там было налажено вообще? Полюбуйся, что мне пишут: «Можно предположить, что число бежавших и умерших доходило до 50 % от общего числа выселенных». А это, между прочим, миллион человек за два года.
– …
– А смертность в ГУЛАГе? А голод? Как голод считать? Пожалуйста: голод 1921–22 гг. Советская статистика даёт миллион погибших, самые радикальные современные историки – до восьми миллионов. Голод 1932–33: суммарно по СССР шесть миллионов. Из них Поволжье – один миллион человек, Казахстан – до двух миллионов, Украина —
– Стоп-стоп-стоп! Давай-ка в существующих границах.
– Как угодно. Усвой одно: ты просишь цифр, а тебе дают и будут давать только расхождения в цифрах. Это не злой умысел. Такова природа всех подсчётов. Чем больше считаешь, тем сильнее запутываешься.
– Не злой умысел, как же. Почему со мной никто не хочет по-человечески? Считают, как хотят, а я получаю по вопросу все бумажки, кроме какой-нибудь окончательной. Сотни, тысячи и до фига. И всем подпиши… Сколько это примерно в миллионах?
– В миллионах примерно не меньше трёх, не больше десяти.
– К нам таджиков больше приезжает.
– Вот и вопрос с таджиками наконец закроем.
– …
– …
– А почему мы не берём погибших на войне?
– Потому что тех цифр не осилим точно.
– А если только Гражданскую?
– 7–12 млн. Плюс вероятность, что эта война немедленно возобновится.
– Я, вообще говоря, сомневаюсь, что троцкисты были таким уж генофондом.
– …
– И вот ещё что… Воскрешайте трудоспособное население. Ну и детей, конечно. Дополнительных пенсионеров бюджет просто не потянет.
– Да те-то, наверное, и не слышали, что бывают пенсии.
– А теперь по сторонам посмотрят и услышат. Не надо.
– Боишься, что возьмут судьбу в руки?
– Я про это смешную пословицу знаю.
– Я её тоже знаю.
– А Фёдоров не знает?
– Фёдоров философ. Его, если не хочет, знать не заставишь.