Хрен.
Никакой реакции.
Хм… Так, попробовать сосредоточиться на одной-единственной мысли
– пройти. Пройти… Пройти… Пройти, млять!..
Закрывающая дверной проём золотистая плёнка неожиданно пошла
рябью и начала колебаться. Я усилил собственный напор, ощутил как
взмокла спина, в ушах зазвенело, а во рту появился противный
медный привкус… Ещё… Ещё!
С лёгким хлопком барьер исчез.
Я с облегчением вздохнул и вытер пот со лба. Вот же морока быть
сноходцем…
Шагнул внутрь вагона, внутрь чужого сна. Кирзовые сапоги
прогрохотали по полу, солнце блеснуло на металлической бляхе
солдатского ремня. Плюхнулся на самое дальнее от входа сиденье,
достал пачку «беломора», пальцами смял мундштук и сунул в зубы
папиросу. Чиркнул спичкой, подкурил, затянулся. Лёгкие обжёг
горький табачный дым.
- Типа убежал, да? – обратился я к сидящему передо мной
мальчишке, обхватившему голову руками и пригнувшегося к
коленям.
Синдзи вскинул голову, отнимая от неё руки, и удивлённо
уставился на меня. Кстати, сейчас ему почему-то было на вид не
четырнадцать лет, а максимум семь-восемь.
- В-виктор? – недоумённо произнёс Икари.
- Ждал кого-то другого? Вообще-то кроме нас двоих тут никого
больше быть не должно…
- Как ты здесь оказался?
- Что полегче спроси… - хмыкнул я. – Так, значит, это – твой
кошмар? Я ожидал увидеть что-то другое…
- Это не кошмар, - покачал головой Синдзи. – Это просто место,
куда я убегаю… и с помощью чего пытаюсь убежать.
- Пора бы уже перестать убегать и принять всё как данность.
Кажется, мы ведь как-то говорили с тобой об этом, братец? Когда шли
в первый бой, например, да и потом…
- Но я не хочу убивать людей! – воскликнул Икари. – Я… я… Я
просто не могу! Ангелы… Ангелы – это страшно, но просто, а люди –
это… это…
- Убивать людей проще, и оттого ещё страшнее – так? – спросил я,
затягиваясь папиросой.
- Да, - твёрдо ответил Синдзи, глядя на меня исподлобья. – Я не
буду этого делать. Мне… мне страшно…
- Всем страшно, - пожал плечами. – Но придётся. Или мы их, или
они нас…
- Лучше тогда пускай они нас…
- Старик, ты эту херню лучше брось! – прикрикнул я на Младшего.
– Мы теперь не только с Ангелами, но и с террористами боремся. Они
ублюдки и подонки, а мы на правой стороне. И наш долг и святая
обязанность бороться с такими.
- Все… уроды, один я – Д’Артаньян, так что ли? – скептически
нахмурился Синдзи.