- Мало ли что, - лаконично ответил я. – А вдруг?..
- Теперь я понимаю, почему эти русские тебя так привлекают, -
рассмеялась майор. – Они такие же параноики, как и ты.
В твоих рассуждениях есть здравое зерно, командир…
- Ну… - почесал я нос. – В чём-то ты и права, Мисато…
- Теперь только осталось понять, что объединяет тебя с немцами.
Пока что я таких черт не нахожу. Есть у нас стажёры из немецкого
отдела – очень правильные, занудные и скучные ребята. Даже не
ругаются, в отличие от тебя, - Кацураги мне подмигнула и хихикнула.
- А когда слышат твою ругань на тренировках и синхротестах, то
сразу краснеют. Похоже, что ты говоришь не такие уж и безобидные
вещи…
- Да какая разница-то? Зато никто ничего не понимает, и
претензий ко мне никаких нет.
- Вот это-то и настораживает…
Переговариваясь в такой манере, мы с Мисато и Рей (которая за
всю дорогу не проронила ни слова) шли к русской базе.
Достигли контрольно-пропускного пункта.
Куча бетонных блоков на въезде, массивные ворота из бронелистов,
небольшое блочное помещение с узкими окнами-бойницами, которую так
и тянуло поименовать кордегардией[3]. По
бокам – вышки с пулемётами и ещё несколько огневых точек с
крупнокалиберными пулемётами, автоматическими гранатомётами и
противотанковыми ракетными комплексами. Но самую серьёзную силу
здесь, конечно же, представляли пара зенитных самоходок «Шилка»,
башни которых грозно выглядывали из уже готовых капониров,
прикрытых сверху маскировочной сетью. Почему грозно? А не знаю!
Просто как-то мало радостного стоять на прицеле у двух счётверённых
23-миллиметровых пушек…
Кстати, почему «Шилки»? Они же вроде бы уже давно устарели, и в
моём мире заменялись более современными пушечно-ракетными
«Тунгусками» и «Панцирями»… Так, а где у них блямба радара-то, что
должна торчать в задней части башни? И почему эти ЗСУ обвешаны
плитками активной брони? Это что, чисто противоназемный вариант,
что ли? Занятно, занятно…
- Оперативный отдел НЕРВ, майор Кацураги, лейтенант Икари,
младший лейтенант Аянами, - представилась Мисато караульному,
встречающему нас на КПП. – К генералу Кондратенко.
Командир отлично понимала, что японский здесь, скорее всего, не
в ходу, так что перешла на универсальный английский. Хорошо ещё,
что я его знал более-менее сносно. Говорить длинными и сложными
фразами у меня, правда, не очень получалось, но я хотя бы понимал
почти всё…