Однако солнечный день не померк, и золотая осень продолжала расточать свои краски. Цыплячья улица, Колокольный переулок, Королевская аллея с четырьмя рядами огромных лип. Илка наконец понял, куда их ведут. Прямиком в замок наместника. Главные ворота (ажурное чугунное литье, серебряные гербы на щитах и позолота) оказались распахнуты настежь. Никакого дворцового караула. Напротив, туда и сюда шныряли вооружённые до зубов персоны самого странного вида. Безжалостно взрывая копытами по ниточке выровненную подъездную дорогу, проносились всадники. Въезжали накрытые дерюгой гремящие телеги.
За всей этой суетой с интересом наблюдало замурзанное существо. Очень грязные босые ноги уверенно расставлены. Руки засунуты в глубокие карманы немыслимого наряда: три совершенно рваных разноцветных юбки надеты одна на другую; сверху болтается огромная мужская рубаха с оборванным подолом; непомерно широкий ворот кокетливо затянут обрывком яркого шарфика; вместо пояса подвязан розовый дамский чулок. Круглые от любопытства глаза немедленно уставились на странную процессию. Ещё бы! Колонна аккуратно причёсанных лицеистов в тщательно отглаженной чёрной форме под охраной потрёпанных завсегдатаев Болота и портовых грузчиков. Такое не часто увидишь.
Фамка заметила девчонку, и сердце её радостно дрогнуло. Жданку хорошо знали и в Норах, и на Болоте. Фамка сама частенько подкармливала её, когда ещё были деньги. Жданка была сиротой. Вроде бы имелась у нее какая-то бабка, имелась и каморка в Мокром тупике. Но обычно она обитала ночью под Большим Каменным мостом, а днём – на Болоте, не стеснялась захаживать и в Гнёзда, хотя побираться в Гнёздах и на Горе было запрещено. Так что последнее время ей жилось сытнее, чем Фамке.
– Жданка! – крикнула Фамка, привстав на цыпочки, чтобы её стало видно за широкими мужскими спинами, – беги к нам, скажи матери…
На голову Фамки тут же обрушилась здоровенная затрещина, но дело того стоило.
Жданка бодро кивнула, почесала правой ногой левую и подобрала юбки, намереваясь немедленно бежать.
– Куда?! – гаркнул ближайший солдат и, ухватив Жданку за волосы, одним движением втащил в толпу пленников. – Во, для ровного счета, – ухмыляясь, заметил он. Остальные охранники дружно заржали, явно радуясь возможности заглушить воспоминание о милых собачках, которые, к счастью, до сих пор не вернулись.