– Как же ты освободился от неё?
– Когда там, в яви, осознал себя падшим, тёмным, одержимым, переполненным бесами. Когда, отчаявшись, увидел гидру в себе там тем же видением как здесь и сражался с ней впервые не на жизнь, а на смерть. Когда победил её впервые и осознал свою божественную природу. Когда принял Отца. То была моя первая Битва после пробуждения. И там, и здесь. Все миры заключены в Одном.
– И ты мне расскажешь как.
– Здесь будет русская власть. Хочет кто-то этого, не хочет – будет так. – Хеймдалль внушительным голосом, смотря прямо в глаза, уверенно говорил с Больверком о скором будущем. Его седина лишь подчеркивала исходящее от него внутреннее свечение. Уютное южное кафе, освежающий ветер, неслучайное знакомство. Русское море.
Долгий и откровенный разговор, не покидающее ощущение предопределенности этой встречи и всего сказанного. Прощание. Вещи на заднем сиденье внедорожника. Открытая дверь и Больверк перед ней. Машина дернулась и заднее колесо наехало на ногу. Случайность… Просьба отъехать и освободить ногу.
Светлейший из Асов, выйдя из машины, с удивлением смотрел на Темнейшего, так спокойно переносящего боль.
– Ведь я неуязвим.
Сожжённое тело, тягуче обволакиваемое струпьями, коричневой точкой заполняло всё пространство непрерывно ощущаемой боли. Невесомость, отсутствие верха и низа, непознаваемое, убивающее само себя – Яр растворялся в тумане безвременья, распятый изнутри безпокойством вечности. Смотреть было нечем и некуда. Двигаться тоже. Тьма, пожирающая саму себя, была всем, что есть.
Внезапное озарение и искрящаяся белая плотность как покрывало застелила безпредельностью грани его искажений. Ярый Огонь, всепроникающий сквозь безмолвие вечности, стал его телом. Чарами Огня увидев себя, Яр осознал себя, свою смерть, вспыхнул ярко красным светом и принял решение переродиться, начав тот день своей гибели в яви с момента, предшествующего ей. Ровно настолько, чтобы успеть выбросить себя на обочину и выжить, превратившись обратно из дракона в человека. Забыв тот мрачный мир в точку и развернув его во времени в явном мире, чтобы спустившись до дна и взяв с собой всю боль, вновь возродиться в срединном мире. Исцелившись от смертельной одержимости.
Лёгкая женская рука любя била его по спине тонким прутиком, но он ничего не чувствовал. Больверк был мёртв: его сознание кишело заблудшими душами развоплощённых людей, которые крепко держали его в тисках, страдая вместе с ним в тёмных мирах. По большому счету, это был самый настоящий ад наяву, но сегодня он впервые был готов пройти огненный путь и освободиться. Сегодня был день Битвы, к которой Больверк готовился всю жизнь и которую он проигрывал. Огонь так и не появлялся в его теле и люди, наблюдающие за обрядом огненного очищения, были удивлены его безжизненному состоянию. Каждый из проходящих до него порку огненными розгами орал и бесновался, дёргался и горел, изгоняя бесов, но тут было что-то не так.