– Ты ведь была вчера на занятии вместе с Софией? – спросил он. – Скажи-ка, прежде, чем упасть замертво, она успела что-то нарисовать?
– Успела, – ответила Нелли.
– А ты видела, хорошо ли она рисовала?
– Как обычно, – усмехнулась Нелли. София рисовала лучше всех в Академии. – Очередной шедевр.
Первый удар мимо, подумал Филипп. Сомневаться, что вчера в Академии была именно София, не приходилось: Руфь никогда рисовать не умела.
Тогда откуда же у неё взялся шрам? Никакого разумного объяснения этому не было, если только… Если только он не был сделан специально. Но кем? Зачем Софии нужно было копировать Руфь? Или же…
***
От этой мысли по спине пробежал холодок. Уж не специально ли Руфь сделала на теле сестры такую отметину? И если да, то для чего? Объяснение могло быть только одно: она знала, что болезнь сестры так и не прошла, и терпеливо ждала её смерти, желая выдать её за свою. Причины этого были непонятны, но ещё более непонятным было то, зачем София лгала, что излечилась, если это была неправда. Нет, эта версия совершенно никуда не годилась: как бы тщательно Руфь ни следила за сестрой, она вряд ли могла узнать, что София умерла, не выдав своего присутствия. Отвергать очевидное больше не имело смысла: получается, что тогда, в ту ночь, когда она наткнулась на злополучную полку, с ним была не Руфь, а София.
От этой мысли стало горько. Значит, она давно его разлюбила, и всё это время близняшки просто играли с ним, по очереди сменяя друг друга. Эта мысль была отвратительной, особенно потому, что в течение почти целого года он ни разу не заметил этого. После возвращения из Америки Руфь действительно вела себя странно, но ни разу ему не удалось заподозрить, что девушки постоянно менялись
***
Значит, они не просто сменяли друг друга, да ещё и обсуждали во всех подробностях. Как иначе объяснить то, что как-то по дороге к нему домой, после того, как он забрал Руфь из клуба, она, налетев на торчащий из стены штырь, который в темноте не заметила, точно также воззвала к святой сосиске, как когда когда-то не разминувшаяся с его полкой София? Они знали каждую мелочь из жизни друг друга. Поверить в это было невозможно: после смерти родителей, вернувшись из Америки, они даже перестали появляться вместе. Он думал, что это было ли это связано с тем, что София начала спать, но в свете причины её смерти это становилось невероятным. Значит, они просто перестали быть близки, но тогда… Он задумался, когда же последний раз видел девушек вместе, и тут всё встало на свои места.