— Думаю… думаю, да, — улыбнулась Селестина, соглашаясь с темной
эльфийкой, — но что, если он не захочет? Он отказался ото всех
наград и титулов, что мы ему предложили, а ты хочешь сделать его
королем?
— Признаю, тут мой план слабоват, — повинилась колдунья, отведя
взгляд, — но я уверена, что смогу его уговорить. Уверена, Кей
поймет важность такого шага, а с правлением мы ему поможем. Возьмем
на себя те задачи, в которых наиболее сильны.
— Допустим… — задумчиво кивнула жрица, но тут ее лицо вдруг
исказилось испугом: — А что если… он откажется от меня?
— Не откажется, — издав короткий смешок, сказала Дискордия,
успокаивающе запустив пальцы в светлые волосы собутыльницы. — Он,
конечно, сопротивляется, как может, когда мои девочки пытаются его
соблазнить, но перед тобой точно не устоит.
— Если ты так говоришь…
Наступила очередная пауза. Селестина ушла в свои мысли,
обдумывая сказанное Ольгой. Та, в свою очередь, тоже о чем-то
размышляла, оставив блондинку в покое. Минуты шли, бутылка с вином
продолжала пустеть, пока не показала дно. Обе красавицы погрузились
в свои мысли, медленно текущие в захмелевших головах.
— Я только одного не могу понять. Что им движет? — Селестина
нарушила тишину, уперевшись лбом в плечо темной эльфийки. Ее уже не
волновала поза, в которой они находятся. Смирившись, девушка даже
нашла в этом некое удовольствие.
— Тоска, — последовал лаконичный ответ.
— Тоска?
— Вспомни, что Кей нам показал. Я наблюдала за ним тогда краем
глаза, — решила рассказать немного о своих наблюдениях темнокожая
эльфийка — Весь его вид кричал о том, насколько сильно он скучает
по семье. Ему очень сильно их не хватает, а знание того, что они
больше не увидятся, ранит его сердце, оставляя в душе зияющую
пустоту, — грустно заключила Ольга. — Еще до того, как мы пришли в
Фео, он узнал, что физически не может меня предать, и знаешь
что?
— Что?
— Он просто улыбнулся и сказал, что все нормально! — воскликнула
колдунья, дрогнув голосом. — Кей просто… пошел и начал решать наши
проблемы, с головой окунаясь в любое дело. Понапрасну рисковал
собой в битвах, как будто пытался отвлечься от мыслей о потере. —
По ее щеке стекла одинокая слеза, упав на грудь Селестины. — А я… я
даже не знаю, как его благодарить за все это… поэтому и решила, что
отдам ему всю себя… а еще боюсь, что однажды, когда мы вернемся в
Цитадель, он захочет уйти. Я… я просто не смогу ему отказать.