Рядом пожилая женщина откровенно любуется парой. Приоткрывает большую хозяйственную сумку на коленях, наклоняется и нюхает пучки укропа и петрушки, жмурится от удовольствия.
Девушка у самой двери воркует по мобильному телефончику. Молодой человек ловким, отработанным движением, выхватывает мобильник и делает один шаг на перрон. Двери закрываются. Не, убыстряя шага, без суеты, скрывается за колонной. Девица мечется по вагону: помогите!
А что сделаешь? Чем – поможешь?
Мужики спортивные газетки листают. Почему-то женщины газет почти не читают. Глянцевые журналы туманят им головы неясной перспективой красивой жизни.
Любят женщины дамские романчики. На обложке золотом – шикарный портрет очередной «золушки». Название соответствующее.
Контрацепция, предохранёнка от реальности, как презерватив.
Бывают редкие исключения. Однажды смотрю – стихи! В метро! Удивился. Искоса, прочитал:
Я плакала и закрывала
Лицо журналом «Крокодил».
Меня кому-то жалко стало –
Мне кто-то место уступил.
Я плакала, себя кляня,
За то, что – глупо, неуместно…
А все смотрели на меня –
Всем было очень интересно!
Гениально!
Страничка приоткрылась, и я увидел чёрно-белый портрет.
«Екатерина Горбовская».
– Извините за любопытство, не подскажете – где можно купить такую книжку?
– На «Спартаковской», метро «Бауманская».
Тут же поехал по этому адресу. Магазин вспомнил – напротив Елоховского храма. Вышел из метро, – цыганка. Зубы золотые блестят. Юбки пыльные, голова платком пёстрым повязана.
– Ручку – позолоти, касатик!
Машу руками, молча, пытаюсь пройти мимо.
– Ай-яй-яй – много не прошу, не совру, правду скажу! Карты – не врут! Зачем такой скупой?
Голос хриплый от долгих разговоров.
Достал монету.
Завернула «пятёрку» в носовой платок, дунула, раскрыла – пусто.
Кто бы сомневался.
– Чем сердце успокоится? Долгими хлопотами. Две женщины будут любить тебя. Одна с волосами, другая – совсем без волос! Один останешься, уйдёшь от людей, спрячешься, будешь истину искать, – тараторила, блестела глазами чёрными, – привораживала, – а от себя не убежишь! Поздно поймёшь, когда волос на голове белый станет!
Не стал дальше слушать – пошёл через дорогу, к красивому, стеклянному, Елоховскому Пассажу. Сходил по ступенькам, почудились знакомые черты. Смех звякнул колокольчиком лёгоньким и растаял.