Все остальные обитатели лаборатории были весьма ангажированы и не могли посмотреть на всю эту вакханалию под живым углом, то есть объективно и непредвзято. Но мы не монстры и не стали в открытую хаять талант Адель и ее приспешников. Напротив, пытались даже придумать некое подобие комплиментов и сочинить что-то типа похвального эссе. Однако, тонкую натуру не обманешь. Адель раскусила нас, как грецкий орех, обвинила в черствости и всех земных грехах, а под конец разорвала с нами, а точнее с Лизой, все отношения. Так они и расстались из-за концептуальных различий. Не считая того, что Адель пару раз открыто пыталась со мной переспать, что изрядно нервировало Лизу. И скорые меры последовали сами собой. Но это уже другие воспоминания…
Вспомнив странную поэтессу, я потерял интерес ко сну. Отбило всякое желание. Я пошарил в холодильнике в надежде наткнуться на баночку пива, но наткнулся только на колу, пусть и баночку.
Слушая, как шипит душ в ванной, и представляя себя рядом с Лизой, я медленно охлаждался газировкой, сидя за столом. Присоединиться к ней не было никакой возможности. Я не в форме, чертовски устал, грязен, ободран и вонюч, как это трагикомично не звучало. И чтобы не потерпеть фиаско, я отбросил эту невозможную возможность, допил колу, смял банку, выбросил ее в мусорное ведро и вернулся на диван, чтоб принять привычное положение.
Тяга ко сну на удивление возобновилась. Кофеин подействовал обратным образом. Шум воды стихал, уже не так шипел и напрягался, а это значит, что ее омовение подходило к финалу. Я приготовился встретить ее такую чистую, заново непорочную, свежую, пахнущую нежным клубничным мылом.
Собрав остатки сил, я включил настольную лампу и убавил свет до минимума, чтоб он слегка отбрасывал тени и не раздражал глаз. Рядом нащупал «Ведомости» и пару журналов из жизни поп-индустрии, так сказать, профессиональная литература, все равно, что учебники по финансам и кредитам для будущих коммерсантов. Ладонь соскользнула со стола, и журналы скатились вниз, издав легкий шелест.
Ванна приоткрылась, и повеяло влагой, словно морским бризом, и тем самым клубничным мылом.
– Ты собираешься принимать душ? – первым делом спросила Лиза.
– Нет, – лениво ответил я, перевернувшись на бок.
– А что так?
– Устал.
– Ты думаешь, я буду спать рядом с грязнулей?! И не смей подниматься с дивана. Мне придется разделить постель одной. Сам виноват.