- Эта буря называться алкоголизм, -
бесстрастно заметила шагающая позади Полакса Ливия.
- Имей хоть какое-то уважение к
своему учителю, Ливия! Я всё-таки гениальный маг и волшебник!
- Как в России называть тех, кто не
иметь мера в питие вина? – поинтересовалась волшебница у
сопровождающего группу Эриксона.
- Алкаш, алкота, синявка, синебот, -
с готовностью просветил её Неверов.
- Благодарю, - кивнула Ливия и
перешла на новолатынь. - Учитель, вы не гениальный маг и волшебник,
вы – ленивая синявка.
- О, времена! О, нравы! – горестно
вздохнул Полакс, потирая виски. – Да как у тебя только язык
повернулся…
- Два дня, - веско произнесла Ливия.
– Вы пили с местными колдунами два дня. В то время как я всё это
время работала переводчицей, лечила раненых и...
- Ты не понимаешь. Тут ведь такие
люди в Круге, оказывается, собрались… Титаны! Столько воспоминаний…
А секреты иномирового волшебства теперь от нас никуда не денутся.
Моя теория подтвердилась, так о чём же теперь беспокоиться?
- О том, нужны ли в Далёком Отечестве
маги-алкаши.
- Ученица!..
Кроме двух магов на регистрацию
отправили ещё и Эрин, её пару варваров-наёмников, Шари, троицу
освобождённых Вяземским женщин, ну и Мию.
- А когда мы к Тане вернёмся? –
кошкодевочка цепко держала чёрную жрицу за руку.
- Сначала мы покажемся набольшим стаи
Тани, - объяснила апостол, блаженно жмурясь – детей она обожала
неимоверно. – Ты же ведь хочешь быть с ней?
- Да! А хоям примут меня к себе?
Хоям – это люди на языке
человекокошек-коянов. Что-что, а языков Эрин знала действительно
много. Тем более, кьян – речь коянов – штука несложная и не
меняющаяся веками. Как, впрочем, и любой другой язык, кроме разве
что мудрёного гномского и постоянно изменяющейся новолатыни.
- Раз Таня приняла, то кто ж тебя у
неё заберёт? – заверила девочку апостол. - Если только ты сама не
захочешь.
- Не захочу, - рассудительно
произнесла Мия. – С ней мне хорошо. И идти мне больше некуда.
- А твоя стая? К ним ты не хочешь
вернуться?
- А я же городская, где стая – не
знаю.
Городскими себя звали кояны, что
родились уже в рабстве – на нелюдей правило, что рождённый рабами
рабом не является, распространялось не всегда.
Подойдя к нужному кабинету, Эриксон
постучался, дождался приглашения войти и ухмыльнулся:
- Ну, сейчас пойдёт потеха…