– Главная моя проблема – это вы, Эльвира, когда рветесь на передовую. Вы умная, интересная, красивая женщина. Ну зачем вам пачкать руки о всяких преступников? Оставьте эту грязную работу нам, – не сдержался Дафний от очередной нотации. Честное слово, иногда казалось, что он мой добрый папочка.
– Я пачкаю об преступников только ноги. В целях самозащиты и обучения, – намекнула я на случай с Русланом. Дафний нашу маленькую сценку с попыткой лишить парня возможности иметь детей и отбить всяческое желание меня скручивать, не видел. Поэтому приподнялся, выпрямился на стуле, подался вперед и серьезно спросил:
– У вас неприятности? Нужна помощь?
Черти меня забери! Он не в первый раз это предлагает! Сколько можно-то? Я ведь уже говорила! Я женщина самодостаточная. Сама любого достану и даже не один раз.
– Вы не скажете, – Дафний разочарованно откинулся на спинку стула. Ну прямо несчастье постигло мужчину. Не позволили наподдавать моему обидчику по первое число. Тоже мне проблема! Некуда тестостерон сцедить, в мозг ударяет. Пошел в спортзал и поколотил боксерскую грушу, устроил спаринг с одним из своих мутантов-помощников.
– Эльвира? – прищурился манауканец. – Скажите честно, чем я так вас раздражаю? Вроде бы я ни разу не сделал вам ничего плохого. Помогаю, чем могу, всегда рад заступиться и посодействовать в любом деле. Не только в раскрытии преступления. Никогда не был с вами груб. В чем проблема?
Ну вот опять! Да сколько же можно! Опять старая пластинка. Чем я вас так раздражаю, почему вы так на меня реагируете, почему сторонитесь. Прямо как будто в мелодраму попала с брутальным героем в лице Дафрия. Я поморщилась. Альбинос понял все правильно. Отмахнулся и без особого энтузиазма произнес:
– Как обычно не объясните. Ясно.
Он бы так про расследования соображал, вообще цены бы мужчине не было.
Лицо Дафния походило на лицо обиженного ребенка. Детский сад, ей богу!
– С вами веселее, когда язвите, – честно призналась я. – В мои времена отношения выясняли только влюбленные и только женщины.
На первом слове манауканец приподнял бровь, слегка прищурился, дернулся вперед, но на втором нахмурился.
– Буду иметь в виду, – произнес с внезапным напором. – Тогда представьте, что я вот такая вот страшная, красноглазая женщина, весом под 200 кило, которая ест, как верблюд. И скажите наконец-то! Откуда в вас столько неприязни? Не то, чтобы я надеялся, что после наших с вами совместных приключений вы потеплеете, проникнитесь симпатией. Но все же? Что я делаю не так?