– Я вижу ребенка, – ответила Шиза.
– Я тоже!
Надо было что-то предпринимать, не век же стоять и пялиться на мальчика из-за угла. Три раза глубоко вздохнув, я вышел и направился к малышу.
– Ты что тут делаешь? – Это первое, что мне пришло в голову его спросить.
– Ты что, забыл? – обиделся он. – Ты оставил нас с мамой, а сам ушел, сказал, что скоро вернешься. Я ждал, ждал, а тебя все нет и нет. Мне скучно, и мама не разговаривает, с Божей мне играть уже надоело.
Из мальчика лились слова, которые ничего не проясняли, а только еще больше внушали ужас и трепет. Переборов свой страх, я спросил:
– А где Божа?
– Пойдем покажу. – Он развернулся и пошел. – Он хороший, я тебя с ним познакомлю, – продолжал говорить он, не оборачиваясь.
На непослушных ногах я двигался следом, при этом все мои чувства просто вопили: «Бежать! Бежать!» Но куда можно было отсюда убежать?
Мы прошли в зал с высоким потолком и расписанными колонами, на них светились изображения людей, животных и каких-то существ, напоминающих людей, но это были точно не люди. В них было что-то знакомое, но разглядеть я их не успел.
– Вот Божа, – сказал ребенок и подошел к кучке костей, горкой лежащих на полу.
Он присел и стал складывать их, как складывают земные дети кубики. К ребрам он прикрепил череп, потом кости рук и ног. Получился скелет, который пошевелился и поднялся.
– Божа, это папа, – сказал мальчик.
Скелет повернул череп и посмотрел на меня, в его пустых глазницах разгорались красные огоньки. Меня затрясло. Мальчик это почувствовал и сказал:
– Не бойся, Божа не злой.
Проглотив комок, стоявший в горле, я смог выдавить:
– А где мама?
– Она давно спит, пойдем покажу.
Он встал и пошел в глубину зала, за ним, громыхая костями, следовал Божа.
– Шиза, тут магия есть, смотри, скелеты оживают, давай пробовать.
– Здесь другая магия, она основана не на тех принципах, что используем мы, это что-то очень древнее и внушающее ужас.
Среди высоких колонн с росписями на каменном постаменте стоял саркофаг из желтого металла, а в нем кто-то лежал.
– Вот мама, – мальчик подошел и погладил лежащего, – она спит.
Я очень осторожно приблизился к саркофагу и заглянул в него. И тут же ощутил весь ужас своего положения. На истлевших подушках лежало наполовину насекомое, наполовину человек. Это не был какой-то гибрид. Это лежало существо, не до конца прошедшее трансформацию, с головой огромной мухи, плечами и грудью женщины, с едва появившимися из тела ногами и четырьмя лапами вместо рук.