— Готово, — потянув бинт пару раз,
затем подняв в воздух и покрутив так и этак, удовлетворённо
выдохнул врач. — А теперь самое время открыть глаза и перестать
притворяться, что ты спишь.
Кровь прилила к голове, жаром опалило
щеки. Ну вот, опять этот проклятый румянец! Когла же он перестанет
выдавать меня с потрохами?
Делать нечего, хоть и неловко
получилось. Меня раскрыли, и лежать, притворяясь сонной, смысла
больше нет.
Я медленно подняла ресницы и
скользнула взглядом по огрубевшей коже, уже знакомой мне
всклокоченной бороде и немытым волосам сидящего напротив человека.
На врача он ни разу не был похож. Странная коричневая жилетка в
ретро-стиле, темно-зеленые брюки и сапоги с металлическими
украшениями окончательно сбили с толка.
Мысли шевелились вяло. Словно я
действительно отхожу от анестезии. Слова незнакомца тоже доходили
до сознания не сразу. Я скорее мозгом понимала, чем слышала ушами,
обращённые ко мне реплики. Пара мгновений, и картинка сложилась. Я
не в больнице! А напротив меня все тот же псих, который преследовал
в парке.
И все выглядит слишком реально для
кошмара под анестезией. Надо выбираться. Пока не поздно. А явь это
или кошмар, потом разберусь.
Я вскочила с лежанки в поисках двери.
Себя я снова переоценила — тело в ответ на движение отозвалось
резкой пронзающей до самых пяток болью, заставившей скрючиться в
ближайшем углу.
— Не делай резких движений. У тебя
серьезный ушиб колена и истощенная энергетическая искра. А еще ты
поранилась в лесу палтуньей. Как выжила — не иначе, благодаря еще
одному чуду Великого Млына.
— Не помню, чтобы мы переходили на
«ты», — буркнула я под нос скорее для собственного успокоения, чем
для информации незнакомцу.
Не спрашивать же, какая такая
«искра». А уж что это за неведомая палтунья, чуть отправившая меня
на тот свет, и Великий Млын, способный на чудеса, — тем более не те
вопросы, которые следует задавать в эту минуту.
Сейчас самое время превратиться в
дурочку и делать вид, что все происходящее для меня привычно и
естественно. А потом, как усыплю его бдительность, бежать.
Сквозь одежду я почувствовала, будто
кристаллики льда впиваются в кожу. Перестав пялиться на белесые
доски пола, я подняла голову и поймала пристальный взгляд
серо-зеленых глаз.
«Вот только взгляд этот морозом
отдает. В Антарктиде и то теплее», — поежившись, вздохнула про
себя. Псих ведь. Странный, очень странный псих. Или нет? У психов
обычно глаза горят, покоя им нет. А этот в парке был нервным, а
сейчас спокойный как удав.