Я продолжила изучать матерчатый
потолок и вспоминать черты лица инквизитора и его редкие скупые
слова, оброненные за ужином. И теплый огонек, загоревшийся в глазах
цвета ночи и грозящий перерасти во всепоглощающее пламя.
Зловещая тень мелькнула снаружи
палатки, проскользила поверх ткани и остановилась перед входом. А
после сделала решительный шаг.
Полы палатки разошлись, и внутрь
протиснулся мужчина. В темноте разглядеть лицо сразу не получалось,
а высота палатки не позволяла опознать сгорбившегося гостя по
осанке.
Когда первое удивление прошло, я
бросилась в нападение, которое, как известно, лучшая защита:
— Кто вы такой и как посмели войти
без приглашения? Немедленно убирайтесь прочь!
— Интересное у вас, тольина Элиния,
понимание гостеприимства, — зазвучал в ответ бархатистый голос.
Секунда на узнавание, и миллионы мурашек сорвались с места,
заставляя холодеть от страха. Неужели это он? Главный подозреваемый
в моем списке!
Не показывая страха, я вцепилась
взглядом в фигуру непрошеного гостя. Так и есть. Айлон инт Вентори!
Это он, без сомнений. И я в оцепенении уставилась на резко
очерченный подбородок, острые скулы и широкие плечи.
— Сначала пишете записку и
приглашаете на встречу, провоцируете. А потом убегаете. И
распространяете слухи, — продолжил незваный гость свой монолог. А я
кожей почувствовала, как презрение разлилось в воздухе и окатило
меня с ног до головы.
— Записка? Не писала я вам никакой
записки!
— Неужели? — фигура приблизилась, а
я, сжавшись в комок, втиснулась в угол палатки.
— Не подходите, буду кричать! — голос
неожиданно из звонкого превратился в трескучий и сиплый.
— Неужели? — повторил последнюю
реплику Айлон. В ответ я решительно кивнула.
Кричать мне и в самом деле не
хотелось. На крик сбежится пол-лагеря. И инквизитор обязательно
прибежит. Командовать начнет. Привлекать его в этом качестве
хотелось меньше всего на свете. После нашего с ним спонтанного
ужина я до сих пор пребывала в растрепанных чувствах. На смену
страху пришла благодарность, которую пыталась вытеснить горечь,
грозящая прожечь сердце насквозь, едва я начинала думать про
инквизитора всерьез, и все тот же страх.
— Я пришел сказать одну вещь. И хочу,
чтобы ты меня услышала, — нарушил тишину Айлон.
Я уставилась на сжавшиеся челюсти
незваного гостя.